Сентиментальный душегуб

– Ну что, – поощрительно спросила я, – тебя, значит, взяли на постоянную работу? А как же Света?

– Светка влипла в историю, – сказала Кристинка, явно повторяя не свои слова, – ой, теть Наташа, с ней такое было! Ее хахаля убили, а Светка видела, кто это сделал. И еще одну бабу убили, любовницу его.

– Так любовница же Светка и есть! – не разобрала я.

– Так другую же! В общем, Светка их выследила и увидела потом мертвыми – своего любовника и ту бабу, с которой он… ну, из-за денег. Светка давно за ними следила и потом стала бояться, что на нее подумают, потому что она у Стасика денег просила.

– Кристинка, ты не придумываешь?

Хотя, что это я, Кристинка никогда ничего не выдумывает, у нее мозгов не хватит.

– И что же, они при тебе все это обсуждали?

– Не, я за коробками спряталась, сначала случайно, а потом боялась выходить. Светка так плакала, Стасику жаловалась, что делать, спрашивала. На нее, говорит, полиция рано или поздно выйдет. Там дело громкое, даже по телевизору показывали. И тетку ту называла, только, как зовут ее, я забыла.

– Вспомни-ка, – неизвестно зачем попросила я.

Кристинка пристально рассматривала упаковку бульонных кубиков.

– Что-то куриное… – неуверенно произнесла она. – Только Светка сказала, что это не та, а другая, то есть крутил-то он с той, а эта как бы случайно затесалась, ее и убили…

Я от души посочувствовала учителям, которые учили Кристинку восемь лет, – добиться от нее нормального изложения событий было невозможно.

– Кристинка, ты мне совершенно заморочила голову! И что же Стасик?

– Он Светке денег дал и сказал, чтобы немедленно сваливала из города, потому что ему тоже не нужно, чтобы менты возле бизнеса крутились. Она и говорит, что поедет к тетке в Старую Руссу.

– Вот что, Кристинка, ты уже многим про это наболтала?

– Никому, вам первой говорю.

– Вот и молчи. Дело это нешуточное.

– Хорошо, тетя Наташа, не буду, – покладисто согласилась Кристинка и потопала домой.

Я легла спать пораньше, но сон не шел. Меня страшно интересовал вопрос – почему же лохматый Владимир Иванович не захотел меня даже поцеловать? Уж не стала бы я его насиловать! А уж если он так боится женщин, то не приглашал бы меня к себе домой, я не напрашивалась. Кто их знает, этих творческих личностей, что у них на уме?

Внезапно я даже села на кровати. А может, он вообще голубой?

Не может быть, одернула я себя, я бы заметила. Интересно, что бы я заметила, ехидно возразил мне внутренний голос, если никогда с такими не сталкивалась. Но в фильмах всегда показывают, что если мужчина и женщина дружат, значит, он, мужчина, обязательно голубой. Тогда он должен был дать мне это понять, упрямо возразила я. Глупость какая, может, опытным людям и так все ясно, а я дура… Ладно, я дура, это уже не обсуждается. Но как быть с тем, что он уже был женат? Ну и что же, вот Чайковский тоже был женат, потом развелся, а уж про него точно знают, что он был голубой. Даже в нашем советском фильме про это показывали, никак нельзя было такой факт замазать. И Пятаков тоже развелся, все сходится! Жена ушла, не смогла больше терпеть. А тещу, разумеется, ни во что не посвятили, еще бы, пожилому человеку такое представить невозможно. А я дура… Ну, это я уже знаю.

А вообще-то я не дура, а просто одинокая. Никто на меня не обращает внимания, да и когда, если я все время в беготне? Вот и купилась на дешевые разговоры. Жизнь проходит, уже стала бабушкой, а счастья так и не было…

Дети пришли тихонько, Валерик сразу же проскользнул в комнату, даже Ромуальд не проснулся.

И только к утру меня осенило: ведь у меня же есть любимый человек! Как же я про него забыла! Надо немедленно возобновить с ним встречи, а то я скоро начну набрасываться на незнакомых людей. И характер у меня стал скверным, многие говорили. Но легко сказать, а как это сделать – возобновить встречи? Мы не виделись с ним… дай бог памяти… без малого два года. Господи, неужели уже два года прошло? Ну да, Лизавета заканчивала школу, потом выходила замуж, потом ребенок… Мне было не до него. И сейчас я же не могу вот просто так позвонить ему домой и сказать: мол, здравствуй, Виктор, я по тебе соскучилась и хочу видеть. Во-первых, как я уже говорила, он женат и ему будет неудобно разговаривать. Во-вторых, я даже не знаю, где он сейчас работает, как вообще живет и помнит ли еще, как меня зовут. Я долго соображала, как быть, и наконец вспомнила, что недавно болтала с приятельницей и та что-то говорила про Генку Толоконникова. Якобы Генка, то есть не Генка, а его жена часто видит Виктора, работают они, что ли, вместе. Генкина жена Алка работала в банке, ее туда брат устроил, а на самого Генку блата уже не хватило. Но Алка зарабатывала на всю семью. У нас с Алкой всегда были хорошие отношения, не зря Генка так испугался, что я наболтаю про его давние похождения, – мне бы Алка поверила. Окрыленная надеждой, я наконец-то заснула.