Сепия (СИ)

- Мы просто играли, - призналась Сем, проглотив лакомство. – Он хороший. И совсем меня не обижал.

- И как зовут-то хоть твоего рыцаря, принцесса?

- Он мне не рыцарь, - сразу же начала отнекиваться девочка, - у него даже единорога нет!

- Понятно… А зовут-то хоть как?

- Пьетро. И у него классные волосы. А я… Не успела я ему представиться.

- Ничего, будет ещё время. А теперь пошли домой. Как раз мама готовит яблочные брауни.

- Вау!

Настроение улучшилось, но маленькой Сем, постоянно оглядывающейся назад, почему-то хотелось, чтобы мальчик по имени Пьетро с необычными белыми волосами вновь оказался тут, рядом, и они продолжили играть. И она бы обязательно угостила его вкусным домашним пирожным. Жаль, что он так и не узнал её имя. Но она мысленно надеялась, что они ещё обязательно встретятся. Когда-нибудь. Потому что этот весёлый мальчик со злющей сестрой не должен исчезать из её жизни, так и не узнав её настоящего имени…

========== Март. ==========

Дети слишком быстро растут: помнишь их еще совсем крохотными младенцами, беззащитными и беспомощными; родители не просто должны – обязаны вырастить из своего отпрыска достойного человека, но иногда любимое чадо подкидывает им сюрприз в виде вызова к директору школы за очередную провинность – по крайней мере, так объяснил всё сын, но взрослых ведь не обмануть. Магда Леншерр тяжело вздохнула; первая пятница марта, а она на этой неделе уже третий раз посещает кабинет мистера Хоулетта; что теперь натворил Пьетро? Первый раз женщину вызвали за то, что её сын неподобающе вёл себя на уроке; по словам учительницы по истории и завуча мисс Фрост, Леншерр, вместо того, чтобы как все нормальные дети грызть гранит науки, подложил однокласснику кнопки на сидение стула; конечно, никто не видел, что именно Пьетро это сделал, но Эмма Фрост была уверена в его виновности; однако позже выяснилось по заявлению того же директора Джеймса Хоулетта, что у мисс Фрост ученики делятся на любимых и не очень, и Пьетро попадает как раз в число последних в виду своей непоседливости. Виновника так и не нашли, но вот дома, после допроса отца, открылась правда - кнопки подложил всё-таки Леншерр-младший. Был долгий разговор, из которого Пьетро должен был вынести соответствующий урок, но, видимо, хватило его ненадолго… Второй раз миссис Леншерр пришлось краснеть за сына, когда тот на перемене подрался с одноклассником. Фредерик Дьюкс – сын преподавателя химии старших классов - получил кулаком в нос от Пьетро (по словам младшего Леншерра) за то, что «толстяк» начал оскорблять его семью и особенно младшую сестру-инвалида. Но кидаться на ребёнка-мутанта, который к тому же страдает от лишнего веса – уму непостижимо! И ведь не докажешь, что первым в той перепалке начал именно Фред! И после того случая на Магду Леншерр коллеги из родительского комитета уже смотрели с неодобрением, с осуждением, потому что детей нужно уметь воспитывать, а не вкалывать днями и ночами напролёт на работе, напрочь позабыв о них; судьбу одной девочки женщина и так уже сломала, пусть теперь свою ошибку не повторит с сыном. Хотя… Судя по тому, что Пьетро уже третий раз сидит в кабинете директора, Магда делает уверенные шаги к этому мнимому успеху – скоро и не заметит, как упадёт в яму. Женщина вздохнула; пальцы обхватили золочённую металлическую ручку двери – толкни и вновь красней перед суровым взглядом мистера Хоулетта. Джеймс в первый и второй раз был на стороне Леншерров, но вот в третий… Магда даже боялась подумать, что случилось; а вдруг Пьетро настолько доигрался, что его исключат из школы? Миссис Леншерр нервно кусала губы и, пересилив себя, несколько раз постучалась; никто не ответил, и женщина, толкнув дверь, вошла внутрь светлого кабинета, обставленного, наверно, совсем типично для подобных помещений – полный набор для любой среднестатистической школы: тёмная деревянная мебель, минимум украшений, только грамоты и дипломы, развешанные на стенах; куча книг, документов, всего лишь два стула у широкого рабочего стола и… стеклянный круглый аквариум с золотыми рыбками, плавающими вокруг пластмассового замка. И директор стоял спиной к женщине, которая тихо, почти не дыша от волнения, опустилась на стул, одергивая юбку; рядом, буравя взглядом пол и высчитывая количество треугольников на узоре линолеума, сидел Пьетро; мальчик даже не посмотрел в сторону матери, а лишь, скрестив руки на груди, ожидал вынесения приговора от мистера Хоулетта, который всё молчал и молчал, закрывая собой окно, и чья тень падала на провинившегося ребёнка и его мать.

- Добрый день, миссис Леншерр, - Хоулетт круто обернулся, и женщина расправила плечи под суровым взглядом директора. Но она все ещё боялась услышать что-то, связанное с недавним проступком сына. - Надеюсь, вы знаете, о чём я хочу с вами поговорить?

- Мистер Хоулетт… - Магда встала со стула, заслонив собой ребёнка, - если Пьетро натворил что-то ужасное, то обещаю, что такого больше никогда не повторится. Если что-то сломал – починим или купим новое, только, пожалуйста, не нужно выг…