Сепия (СИ)

В двухэтажном особняке на Алкэли Стрит в вечерних сумерках горел свет; по вечерам домашние любили собираться всей семьёй и проводить время за каким-нибудь занятием: просмотр комедии или любого другого фильма, чтение книг, помощь с уроками – такие уютные посиделки, которые позже станут приятными воспоминаниями. И сейчас, сидя в зале, пока Эрик укладывал маленького Пьетро в кроватку, а Магда пеленала любимую Ванду, старшая дочь - Анна - сидела, развалившись в кресле с ногами на подлокотниках, и делала вид, что читала книгу – ту, что подарила ей Мойра на прошлый день рождения; а сама одним глазком поглядывала на женщину, возившуюся с её сестрой; с того самого дня, когда эти маленькие гуманоиды появились в её жизни, мама и папа задвинули её не на второй и даже не на третий план – просто будто позабыли, что у них есть ещё один ребёнок, пусть и старший. Всё внимание родителей было сосредоточено на орущих и визжащих малявках, которые высасывали из них все соки и деньги; жалко мать, но только не отца – он такое заслужил. Но все ещё впереди… Когда-нибудь он не выдержит, потому что эти дети… Это отвратительные существа! Анна не испытывала к этим уродцам никакой любви: если её просили что-то сделать, то она это делала скорее просто для галочки: запеленать Пьетро – пожалуйста, накормить Ванду – сделано, поиграть и провести время с близнецами, пока родители вкалывали на работе – тоже! Анна не чувствовала себя членом семьи, а, скорее, какой-то прислугой, которую хозяева держат лишь из-за того, что она выполняет все их прихоти и взамен ничего не берёт. Покормить, выделить одну лишнюю кровать, поговорить, присмотреть, приодеть – невелика цена! Анна привыкла к такой суровой реальности, но в будущем планировала всё это изменить. Если с Вандой еще можно было смириться – ведь на нормального ребёнка она вполне себе походила, то от одного взгляда голубых глаз её младшего брата Анну просто выворачивало и бросало в дрожь; вот кого-кого, а именно его нужно было ударить головой об стол тогда, когда его только-только принесли из роддома. Хотя было бы не так стыдно за свой поступок. Но… Все ещё впереди, и возможно Ванда совсем не та, за кого себя выдает. По крайней мере, пока она маленькая, она не похожа на тех существ, которых Анна людьми никак назвать не могла; и, увы, под эту категорию попадали её отец и брат.

Магда пеленала хихикающую Ванду, хотя сама женщина смотрела на младшую дочь с сожалением, проводя пальцами по цветному пластырю на виске; малышке придётся нелегко из-за травмы головы – увы, но когда её на скорой отвезли в больницу, то врач поставил не самый утешительный диагноз: закрытая черепно-мозговая травма средней степени – весь мир молодых родителей рухнул в одночасье. Мужчина, который обследовал девочку, побоялся, что из-за такого плачевного случая в будущем у неё могут возникнуть проблемы: травматическая энцефалопатия может повлечь за собой заторможенное психическое и психологические развитие у ребёнка – вследствие: она просто не сможет существовать в нормальном социуме. Но это ведь всего лишь предположения? Она ведь может поправиться? Магда кусала губы до крови, смотря на свою малютку; Ванда с каждым днём росла, у неё начались проявляться слабые толики мутантских способностей, из-за которых рассечённый висок иногда кровил. Но ведь есть же хоть какое-то решение? Эрик советовался и с Чарльзом, и с Мойрой, но всё, что они говорили, то девочке в будущем, скорее всего, потребуется помощь специалистов, а они просят за свои услуги совсем немаленькие суммы; Леншерры готовы на всё, лишь бы их девочка была здорова и счастлива. И чтобы в будущем в её жизни сложилось всё хорошо.

Анна не разделяла мнения родителей. Ей было глубоко плевать, но вот участи Ванды она больше желала для Пьетро… Маленький уродец слишком похож на отца… Магда, запеленав младшую дочь и взяв её на руки, решила немного покачать, шёпотом напевая колыбельную; она всем сердцем надеялась, что Анна попросит у сестры прощения, что она действительно сделала то, что сделала – не со зла, но её мечты и желания крахом разбивались о суровые стены реальности; теперь же она ходит босиком по острым осколкам: мучительно и больно, но продолжает идти. Магде очень хотелось, чтобы всё было иначе. Так, как раньше. И ей безумно жаль, что её старшая дочь не умеет читать мысли… А если бы умела?.. Почему-то об этом женщине даже думать не хотелось.

Но, может, стоит попытаться и сделать первый шаг на пути к изменению самой себя и своей семьи?

Ребёнок на руках женщины лишь задорно смеялся, тянувшись крохотными пальчиками к лицу своей матери.

- Анна, - начала Магда, случайно поймав себя на мысли, что ей очень неловко просить дочь о чём-то, - может… Может, поможешь мне уложить Ванду? Она никак не может угомониться…