Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь

Бога ради, — продолжал незнакомец, —
Для меня истинное удовольствие, поверьте,
От вас получить то, о чем просил я.
И прекрасно без пропусков вы повторили
Все условия, которые я установил.
Однако обязаны вы обещать мне,
Что сыщете сами меня, где бы
Я ни находился на нашей земле,
И получите вы причитающуюся плату
За зрелище забавное, что зрителям знаменитым
Предоставите ныне вы в этом зале”.
“Но где же я найду вас? — Гавейн вопросил. —
Где вы живете, как зовется ваш замок?
Клянусь Создателем, я даже не знаю,
От какого короля вы держите земли.
И как звучит ваше истинное имя?
Расскажите — я разыщу вас непременно,
В том вам даю мое рыцарское слово!”
“Ну, в Новый год немного вам надо, —
Сказал Зеленый Рыцарь Гавейну, —
Если после удара вы все узнаете,
Тем лучше: тогда вам будет не трудно
Осведомиться о том, где я проживаю,
Как меня зовут, чем я владею, —
И выполнить вышеозначенное условие.
Если ж я ничего не смогу сказать —
Опять же тем лучше будет для вас:
Со спокойной совестью у себя оставайтесь
И позабудьте эту историю... Но довольно нести вздор.
Покажи свое мастерство!”
Сэр Гавейн тут руки потер.
“Для удовольствия вашего и моего!” —
Сказал он, поглаживая топор.

19

Наклонил голову Зеленый Рыцарь,
красивые кудри на лицо откинул,
Подставил с готовностью голую шею,
Гавейн же, выставив левую ногу,
Поднял повыше топор тяжелый
И тут же, проворно его обрушив,
Перерубил противнику полностью шею
Его же собственной сверкающей сталью
Так, что аж в землю вонзилась секира!
Повалилась на пол прекрасная голова,
И когда подкатывалась она к кому-то,
Тот от себя ее отталкивал ногами.
Красная кровь капала, стекала,
Струилась из шеи на зеленое одеянье.
Но рыцарь не упал и не покачнулся —
Прянул на крепких ногах, подпрыгнул,
Средь сапог гостей вслепую пошарил,
Отыскал, схватил свою прекрасную голову,
И подняв, повернулся к пляшущему коню,
Взялся за уздечку, вступил в стремя,
В тот же миг в седло взгромоздился,
Левой рукой за влажные волосы
Голову так он держал, как будто
С ним совсем ничего не случилось!
Сидя в седле с головой в руках,
Кровоточащей шеей шевельнул, и послышались слова —
И стало всем страшно оттого,
Что, губами пошевеливая едва-едва,
Заговорила в руках у него
Отрубленная голова!

20