Серафим

Мои щеки из теплых превратились в горящие.

– Опусти меня на землю. Ты достаточно смутил меня для одной ночи.

– Ты не можешь идти.

– Я могу ползти.

– Ты не будешь ползти до самого дома.

– А если я хочу?

– Не хочешь.

– Ох, так теперь ты знаешь, чего я хочу и чего нет?

– Завтра ты меня поблагодаришь.

– Я никогда тебя не поблагодарю. – Я закрыла глаза, потому что потолок качался.

По крайней мере, моя икота прошла. Что уже хорошо.

А потом прохладный воздух обдул мое лицо. Что тоже подарило приятное чувство.

Настолько приятное, что я не стала открывать глаза, а прислонилась к прохладной тьме, которая, казалось, чувствовалась все отчетливее, несмотря на то, что ад поддерживал жар в моем теле.

Глава 25

Я резко проснулась, кислота подступила к горлу. Сжав губы, я села и вытянула руку для равновесия. В итоге опрокинула стакан на тумбочке, и вода – или это была водка? пожалуйста, пусть это будет не алкоголь – пролилась на одеяло и просочилась на ковер. Реальность покачнулась, и я чуть не упала с кровати, но каким-то образом сумела бросить вызов гравитации и остаться в вертикальном положении. Комната, в которой я спала, медленно явила себя мазками приглушенного цвета. Я дома. В своем доме в центре города.

Я помнила, как вышла из него, но не помнила, как вернулась. Мой желудок сжался. Вскочив с кровати, я помчалась в ванную и упала на колени как раз в тот момент, когда в унитаз брызнула струя желчи с кусочками баклажанов. Фу. Больше никогда не буду пить.

Меня снова вырвало, нос щипало, глаза слезились.

Что, во имя Абаддона, заставило меня так много пить? Это так на меня не похоже.

Длинные пальцы запутались в моих волосах, придерживая их и не давая испачкать мерзким содержимым желудка. На мгновение мне показалось, что пальцы принадлежат Мими, но потом воспоминание о ее потере накрыло меня вместе с новой волной тошноты. Пот струился по лицу, и, наклонившись, я снова опустошила желудок. Когда я откинулась назад, моему взору предстала пара мускулистых икр, обтянутых замшей.

Я прислонилась щекой к сиденью унитаза и закрыла глаза.

– Ты получаешь удовольствие от того, что видишь меня в ничтожном состоянии, Сераф?

Его пальцы сжались вокруг моих собранных волос.

– Что это за вопрос?

Я подняла голову с пластикового сиденья.

– Меня рвет чем-то напоминающим органы, а ты здесь. Ты всегда здесь.

– Почему ты все время ждешь, что я уйду?

– Потому что так и поступают люди вокруг меня. Они уходят. – Я вновь прислонилась щекой к сиденью унитаза, поскольку голова начала кружиться. – Когда я прошу их остаться и даже когда не прошу.

Ашер отпустил мои волосы и встал. Я ожидала, что он уйдет. Вместо этого раздался звук льющейся воды, и пар окутал воздух. А потом мокрое полотенце скользнуло по моему лицу и шее.

Ашер приподнял мою голову и вытер другую сторону лица. Я ожидала, что его черты исказит отвращение или, по крайней мере, неодобрение, но увидела только беспокойство. Слово «спасибо» застыло на кончике языка, но так и не вырвалось наружу.

То, что он беспокоился обо мне, не означало, что ему действительно не все равно. В отличие от Джейса. Он заботился обо мне. Доказывал это много раз. В то время как все, что доказал Ашер, – чрезмерно развитое чувство долга по отношению к своему народу, а поскольку я все еще одна из них…

– Вот. – Он поднес к моему рту стакан с водой и протянул мне две белые таблетки. – Выпей это и прими ванну. Тебе должно стать немного лучше.

– Удивлена, что ты знаешь лекарство от похмелья. Не могу представить, чтобы у тебя оно было. – Я проглотила аспирин и запила его водой. В животе у меня булькнуло. Я медленно дышала, ожидая, пока спазмы утихнут.

– Тебе помочь забраться в ванну?

Я попыталась представить, что он мог иметь в виду.

– Ты предлагаешь раздеть меня?

Щеки Ашера не пылали, но глаза горели, и отнюдь не возбуждением, а скорее в духе «я-брошу-тебя-прямо-в-одежде», и ноздри раздувались.

– Сомневаюсь, что тебе понадобится моя помощь, чтобы раздеться. – Он развернулся и вышел, хлопнув дверью с такой силой, что лакированное дерево в раме задребезжало.

Я заставила себя встать, ликуя от того, как просто могу задеть это древнее существо. Легкая боль пронзила меня от кончиков ног до самых корней волос, когда я, шатаясь, направилась к ванне. Проклятая водка. По крайней мере, мой желудок больше не пытался вывернуться наизнанку. Я стянула с себя одежду, затем насыпала огромную дозу соли для ванны с ароматом лаванды и погрузила нежное тело в ароматную воду.

Отмокая, я закрыла глаза и попыталась собрать воедино события вчерашнего вечера. Они возвращались несвязными фрагментами. Один из них заставил меня открыть веки. Черт, Джейс. Я попросила его подождать меня. Мне нужно ему позвонить.

После водных процедур.