Серая Дымка

Первой на собеседование пришла молодая женщина тридцати шести лет. Высокий черный хвост длинных волос, миндалевидные яркие голубые глаза. Такие яркие, что сливались с цветом неба. Катя Белкина закончила педагогический. Пятнадцать лет она работала учительницей младших классов, но попала под сокращение, а частным няням платили больше и график легче.

– Я сама первый ребенок из пяти, так что вожусь с малышней с самого детства! – Катя сидела на полу помогая Мише складывать фигуры по вырезанным в дереве выемкам.

– Наверное, у вас как такового детства и не было? – посочувствовала Галя, – когда в три года начинают говорить, что ты взрослая, ты старшая?

– Детства не было, – грустный взгляд ее встретился с Галей, – взрослой я стала в возрасте Миши. Катала коляски по двору и держала бутылочки родившемся после меня близнецам. А он у вас смышлёный парень! Ни разу не ошибся в фигурах. – Катя смотрела, как Миша ловко разложил деревяшки, особо на них не глядя. Куда внимательнее он рассматривал свою возможную будущую няню, улыбаясь ей, принося все новые и новые игрушки. Закончив первую, он перевернул ее вверх ногам, словно блин на сковородке.

– Опять игра на логику? – Взяла Катя очередную коробку с пятью десятками перемешанных пластиковых животных, – ну давай! Здесь нужно зверей в зоопарке разделить по клеткам.

– Одна из его любимых, – кивнула Галя. – Мы ищем человека на несколько часов в день. Чтобы я могла отлучаться по своим делам. С двенадцати до четырех, с понедельника по пятницу. Вас бы устроил такой график?

– Даже очень! Я живу в домах напротив. К вам мне пешком ходить, удобно и быстро.

Закончив сортировать копытных, кошачьих, птиц, рептилий, рыб и насекомых, снова без единой ошибки, Миша побежал провожать Катю. Обняв ее вокруг шеи, пока та сидела на корточках, он долго ее не выпускал. – Какие у него бесподобные глаза! Я только сейчас заметила… Зеленые с россыпью тысяч карих вкраплений…

– При особом освещении у него такое бывает. Иногда они мне полностью… карими… кажутся. – Не стала Галя произносить слово «черными».

– Малыш у вас просто чудо, Галина! Буду рада, если вы со мной свяжитесь. –Пожав ей руку, Катя широко улыбнулась. Она помахала Мише и тот ринулся за матерью, провожать няню до самого лифта.

В Кате все было прекрасно: ее опыт, как здорово она поладила с Мишей, но и сама Катя была чрезмерно прекрасной. Белые зубы в овале пухлых губ, струящиеся черные волосы, убранные в идеальный конский хвост на макушке, опускался до пояса. Разумно ли было пускать в семью столь красивую няню? Галя себе в общем-то нравилась, не сказать, что у нее были комплексы. Прямые волосы цвета пшеницы Миша унаследовал как раз от нее. Конечно, талия после родов расползлась, но она вот-вот начнет ходить в зал, благодаря няне, и быстро вернет себе форму. Только как бы к тому времени не пришлось возвращать еще и мужа!

Через час после первой няни, в домофон позвонила вторая претендентка Любовь Ооловна.

Няня первым делом поправила Галю, когда та назвала ее Любовь Олеговна.

– Нет-нет, дорогуша, Ооловна, а не Олеговна! Такое национальное тувинское отчество!

Почему-то Галина сразу вспомнила мультик про пингвинят Ло-Ло и Пе-Пе. Ооловна походила чем-то на большую бабушку-пингвина. Седая маленькая голова на короткой шее, что скрывалась в черной широкой кофте трапеции, застегнутой на одну верхнюю пуговицу. Белая блузка с широким жабо, широкая юбка колоколом до пола. В отличии от современной Кати в джинсах и красном пуловере, Ооловна больше походила на добрую бабусю из детских книжек. Улыбчивая, морщинистая, в очках, любяща обниматься и печь пироги.

Но Миша не кипел желанием подружиться с няней номер два. Он себе уже выбрал! Приятно пахнущую жасмином, влажноокую амазонку Катю. В ней он сразу распознал схожесть, роднящую их души. Пусть мама ничего не замечает в людях дальше, кажется, она вообще давно ничего не видит…

Как только Любовь Ооловна не пыталась заинтересовать собой маленького «Медвежонка», тот вырывался из ее ухватистых цепких рук, начинал ныть и реветь.

– Ну не плач, мое солнышко! Успокойся, моя радость! Мой сладусик-карапузик! – Кудахтала Любовь Ооловна или какие там звуки издают бабушки-пингвины.

– Он не любит… когда с ним сюсюкают, Любовь Ооловна! – Подсказывала Галя, – считает себя взрослым. Миша, иди подготовь в детской прописи и заправь перьевую ручку чернилами. Я скоро приду. – Отправила его Галина, прекращая экзекуцию сюсюканьем.

– Чернилами!? – всплеснула руками няня, – он же их разольет или выпьет! Вы что, ему же только три с половиной годика!