Серая невеста Лиллехейма

Дэгни с криком набросилась на него, и они упали на гальку, мутузя друг друга. Она была покрупнее, как и любая девочка по сравнению с мальчиком-одногодкой, и потому Арне приходилось несладко.

– Эй, эй, прекратите! – Дима забегал вокруг них, не зная, как подступиться.

– Оставь их, – бросил Франк, не сводя глаз с тельца. – Сейчас успокоятся.

Дима отошел на шаг и обнаружил, что драка никого, кроме него, не волнует. Даже Тор, прекратив лаять, смотрел только на мертвого детеныша.

– Арне всех цепляет, – продолжил Франк. – Это у него стиль такой. И если он с тобой еще не дрался, то будь уверен – скоро он тебя так достанет, что ты и сам полезешь ему нос расквасить.

– Эй, мелюзга, вы что здесь позабыли?!

По лестнице сбежал мужчина в оранжевом рыболовном костюме. Еще один бедолага, которому не удалось выйти этим утром в море. Дэгни и Арне отпустили друг друга. На лице мальчика, несмотря на ссадину на щеке, блуждала счастливая улыбка.

– Мы смотрим на труп, – честно сказал Андеш, даже не подумав о том, как это прозвучит.

– Труп?!

Мужчина торопливо подошел к ним и с облегчением выдохнул.

– Бедный малыш, – заключил он и повернулся к компашке. – Вы хоть знаете, что этой ночью прямо из собственного дома была похищена девочка?

– Правда? – Дима побледнел.

– Правда. И сейчас весь Лиллехейм ищет ее. А вам, недолетки, следует быть под надзором взрослых. Так что марш по домам! Живо!

Потрясенные ребята поднялись вместе с мужчиной на набережную и, оставшись одни, переглянулись.

– Похитили девочку?! – Арне выпучил глаза. – Ну и ну. Дима, сознавайся: это твои предки сделали?

Дима поймал выразительный взгляд Франка. Вон он, мол, тот самый момент, когда так и хочется врезать Арне Петтерсону.

– Зачем им еще один ребенок, когда есть я? – наконец выдавил Дима.

Арне хохотнул и хлопнул его по плечу.

– Ей страшно, – неожиданно заявил Андеш.

Франк посерел. Не лучше выглядела и Дэгни, как будто речь шла о ней.

– Кому страшно? – спросил Дима. Понимание происходящего, казалось, витало прямо перед носом, но его никак не удавалось поймать.

Андеш не ответил и погладил Тора.

– Иногда на Андеша находит, – проговорил Франк без особой охоты. – Он или знает, что произойдет, или знает, что уже где-то случилось. И это пугает всех до чертиков.

– Ты шутишь? – Дима посмотрел на почти взрослого парня, чей неровный череп частично овивал шрам.

– Прошлым летом он сказал мне, что скоро заживет, а вечером я сорвала ноготь на ноге об угол стола. Было ужасно больно, – сообщила Дэгни.

– Зато меня это никогда не трогало, – похвастался Арне. – Хотя он как-то дал Тору конфету, а потом долго смотрел на его хвост.

– И что случилось? – От нетерпения Дима едва не подпрыгивал.

– Ничего. – Арне заржал, вспомнив, как всё было. – Я наступил собственной собаке на хвост.

Дима выглядел откровенно разочарованным.

– Так это же ничего не доказывает.

– Еще как доказывает, – возразила Дэгни.

– Шакальник, – вдруг сказал Андеш, и Тор вопросительно посмотрел на него. – Шакальник-Шакальник-Шакальник!

Франк, покраснев от смущения, принялся массировать его уродливые шрамы, и Андеш малость успокоился. Дима поежился. Всё это казалось донельзя зловещим, как будто кто-то складывал пугающую башенку. Внизу кирпичик «приезд в Лиллехейм», потом идут «визит к Шакальнику», «социопат хватает нож», «странное облако», «сон про женщину-волчицу», «проблемы со связью» и, наконец, самый тяжелый кирпичик – «похищение ребенка».

– Девочка у Шакальника? – с изумлением произнес Дима и сам испугался своих слов. Потому что за подобным умозаключением должны были последовать хоть какие-то действия.

Дэгни побледнела. Она хорошо помнила, с каким звуком лезвие ножа для резьбы по дереву касалось ее волос. Шершаво, с легким потрескиванием, когда срезался тот или иной волосок.

– Мы должны сказать взрослым.

– Тогда у меня есть лучший взрослый из всех возможных, – заявил с широкой улыбкой Арне. – Если никто не вышел в море, то и «Кунна», траулер отца, будет на месте. А он и с места не двинется, пока море не покажет гладкую попку или пока не стемнеет.

Разобрав велосипеды, они поехали вдоль Оллевейн, поглядывая на замершие суда. То и дело кто-нибудь окликал их и отправлял домой, но Арне упрямо доказывал всем, что едет к отцу.

Вскоре показался малый траулер с надписью «Кунна» на серых бортах. Подвешенный на траловых досках внушительный мешок из сетей, при помощи которого ловили рыбу, облепили чайки, выискивая остатки вчерашнего улова. На пирсе прохлаждалась команда «Кунны», с неодобрением поглядывая на сверкающие волны, врывавшиеся в бухту Мельген.

Один рыбак толкнул другого, и к ребятам направился капитан траулера – здоровяк в желтом влагостойком полукомбинезоне. Острые синие глаза быстро отыскали стушевавшегося Арне.

– Ты почему здесь, а не дома, сорванец?! – взревел Эджил Петтерсон. – Вы хоть знаете, что этой ночью какой-то ублюдок похитил дочь Лисбет Мартинсен?!

– Пап, не ори, – попросил Арне и бросил быстрый взгляд на друзей. – Мы знаем, где пропавшая девочка.