Серая невеста Лиллехейма

Ей хотелось найти этого умника, задавшего вопрос, и хорошенько встряхнуть его. Кретины даже не допустили мысли, что в доме Шакальника могло находиться что-то, что спасет их жизни. Да, теперь Берит верила в такое. Возможно, и пивные гномики тоже настоящие. А почему нет?

Поджигатели сочли за лучшее убраться куда подальше. Берит какое-то время стояла с поднятым пистолетом. Хотелось пальнуть в воздух, но она сдержалась. Пули могли пригодиться.

Берит вскинула голову и, нажав кнопку «ЭФИР», заговорила:

– Говорит сержант Берит Карсен, полиция Лиллехейма. Каждый совершеннолетний, имеющий огнестрельное оружие и умеющий им пользоваться, может принять участие в охоте на зверя. Следы ведут к южному склону Подковы Хьёрикен. – Она скривилась, подумав, что слово «следы» слишком грубое и неточное для обозначения кровавых ручейков, прочертивших Лиллехейм. – Предположительно, зверь нашел укрытие на заброшенной шахте «Гунфьель». Общий сбор за первыми домами Пилстред ровно в пятнадцать ноль-ноль. Берите всё, что может дать свет.

Она отключила микрофон и усмехнулась, уверенная в том, что непременно найдутся те, кто настрогают самодельных факелов. Люди обожают закон – особенно когда он разрешает с воплями носиться во тьме и палить по всему, что не похоже на человека. Дело сделано. У нее в запасе остался еще час, чтобы перекусить и наведаться в туалет.

Едва Берит сделала наклон, чтобы встать, как дверь в кабинет хлопнула. Вошел один из недавних приезжих. Мужчина. Около сорока. Глаза серые, привычные, хоть и слишком темные для норвежца. Зарубежный писатель.

– Что вы хотели? – Берит устало вернулась на стул. – Извините, книги для подписи нет. Я бы предложила грудь, но, боюсь, ее слегка потрепали этой ночью.

Лео мельком взглянул на повреждения ее бронежилета и хохотнул, хоть и понимал, что это неуместно.

– Я хочу заявить о преступлении, – сказал он и без приглашения уселся на свободное место.

– Вот как? Что случилось? – Берит всю затрясло, и она сообразила, что это смех, бившийся за ее сжатыми губами.

– Да, смешно. Понимаю. – Лео кивнул, вежливо улыбаясь в ответ. – Но это несколько выбивается из общей картины. В подвале выделенного моей семье коттеджа этим утром я нашел три тела. Они были вмурованы в бетонный пол. Мужчина, женщина и ребенок. Я думаю, это Магне Хеллан и его семья.

– Ваш дом на Гренсен?

– Он самый.

– Как вы их обнаружили?

Лео замялся. Осознание того, что он несколько часов был другим, пугало его.

– Ну, я изменился, как и все. И похоже, отрыл их. И видимо, часть сожрал. Если уж говорить откровенно.

Берит вынула служебный блокнотик и на чистом листе вывела: «ТРИ ТЕЛА. ГРЕНСЕН. МАГНЕ И СЕМЬЯ». Убрала.

– Есть подозрения по поводу того, кто мог это сделать? – поинтересовался Лео и потянул руку к заднему карману штанов, словно тоже намеревался достать что-то для записи. Но рука вернулась пустой. – Не хотелось бы случайно натолкнуться на этого психопата.

– Этого психопата сейчас готов растерзать любой лиллехеймовец. Микаэль Скоглунн, он же Шакальник, выпускавший этой ночью волков. Проходил по делу о пропаже Хеллана и его семьи еще в две тысячи восемнадцатом. Его отпустили за недоказанностью обстоятельств. Какое-то время он преследовал Магне, требуя, чтобы тот не закрывал шахту. Даже домой к нему пару раз заявлялся. А потом Магне пропал.

Лео выглядел потрясенным. Он схватил чистый листик со стола и сделал себе пометку.

– Надо же, почти пять лет.

Берит наконец-то встала. Ей хотелось хоть двадцать минут побыть без служебного ремня, от которого на поясе, наверняка, уже остались уродливые отпечатки.

– Мне необходимо привести себя в порядок, – сказал она.

– Да, конечно. – Лео тоже поднялся.

– Вы пойдете на охоту?

– Звучит мелодраматично. Но да, я пойду. Я должен быть свидетелем этой истории от начала и до конца.

– Тогда запишите в своей книге, что у меня груди побольше.

– А вы циничны.

– Страх смерти убивает любой стыд.

Они невесело рассмеялись, после чего каждый отправился по своим делам.

88. По-семейному

– Мам, ты уверена?

– Да. Мы с твоим отцом хотим, чтобы ты по ночам находился здесь.

Дима с сожалением посмотрел на Диану. Глаза той наполнялись слезами, которые с уверенностью можно было назвать крокодиловыми. Он приготовился к неизбежному и не ошибся: Диана обняла его и поцеловала в макушку. В следующую секунду Диму охватил жгучий стыд. Сидевшие рядом Арне, Дэгни и Франк с жадностью смотрели на эту сцену. Только Андеш не проявил интереса. Старший из братьев Нурдли с открытым ртом читал старый комикс.

Диана ощутила, что сыну неловко, и поняла, в чём дело. В конце концов, она была хорошей матерью. Во всяком случае, она в это верила.

– Ну, чего замерли? – обратилась она к ребятам и выдавила самую нежную улыбку, какую только могла. – Идите, я вас обниму.