Сердца не покоряют силой

Драгоценные камни были гордостью Мариана, они высоко ценились во всём мире. Сама принцесса носила несколько подобных украшений, и при ниийском дворе самоцветы соседей встречались довольно часто. И хотя Рэми не была сильна в финансовой стороне вопроса, она прекрасно понимала, что эти камни стоят очень дорого. Логично было предположить, что добычей и продажей занимается само государство – то есть, семья А-Ларресов или, на худой конец, эти непонятные старцы. Причём здесь какие-то А-Лерси и как они могли стать монополистами в столь ответственном деле?

Судя по лёгкому смешку, Эртан прекрасно расшифровал те мысли, которые у неё не получилось высказать, и принялся углубляться в историю.

– Во времена моего деда, – начал рассказывать он, – А-Лерси были всего лишь управителями при одной из ветвей более известного рода. Добыча самоцветов в те времена велась бессистемно. Грубо говоря, каждый мог прийти в шахту, начать махать киркой и забрать всё, что намахает. Как ты понимаешь, – грустно улыбнулся он, – это не только не шло на пользу государству, но провоцировало, ко всему, бесконечные волны убийств и разбоев. Мой двоюродный дед, тогдашний ралэс, и двоюродный дед Рейна, тогдашний глава рода А-Лерси, хотели решить эту проблему, но выход видели в диаметрально противоположных стратегиях. Этот конфликт привёл к заключительному витку в нашей гражданской войне. Дело закончилось очень некрасиво, – нахмурился он. – Двоюродный дед уже почти уладил этот вопрос дипломатически, оставалась только подписать документы, но между моим дедом и А-Лерси произошёл личный конфликт. Дед убил А-Лерси, причём подло – ударом в спину, заявив, что честного поединка эта свинья не заслужила, – лицо его стало жёстким, из чего Рэми сделала вывод, что он полностью поддерживает позицию предка. – Это могло стать концом Мариана, Рэми. А-Лерси против А-Ларресов, защитники ньонской границы против гаранта внутреннего мира. Если бы мы схлестнулись – Мариан утонул бы в крови.

Он некоторое время хмуро рассматривал свою чашку, видимо, анализируя в которой раз давным-давно во все стороны проанализированную ситуацию.

– Мой двоюродный дед это понимал, – тихо продолжил он. – У нас, Рэми, право кровной мести – это очень серьёзно. Нужно было искать выход срочно, и он нашёл. Сам, добровольно, приехал к деду Рейна и предложил свою жизнь в обмен на забранную жизнь главы рода, с условием, что А-Лерси не станут развязывать войну и мстить остальным А-Ларресам. Дед Рейна, – со скрипом и явным внутренним сопротивлением признал он, – предпочёл сделать благородный жест и отказаться от мести «во имя мира в Мариане».

У Рэми сложилось два и два.

– И с тех пор, – приподняла она бровь, – А-Лерси стали монополистами по части добычи самоцветов?

– Именно так, – фыркнул Эртан. – Но, несмотря на внешнюю благопристойность, мы друг друга не простили. Не говоря уж о том, что мы по-прежнему придерживаемся диаметрально противоположных взглядов на политические вопросы. Единственная причина, по которой мы до сих пор не перерезали друг другу глотки – понимание, что война между нашими кланами станет концом Мариана как суверенного государства.

Ковыряясь ложечкой в любимом меду, Рэми нахмурилась. Последний вывод показался ей странным.

– Но почему? – тихо спросила она. – Я понимаю, и мы, и они – важные политические силы. Но есть ведь и другие? Те же А-Верпы? И старцы? – пыталась понять она.

Эртан грустно усмехнулся, покачивая напиток в своей чашке. Он что-то взвешивал внутри себя, видимо, пытаясь понять, разумно ли с ней откровенничать. Но это «мы», в которое она безотчётно объединила себя с А-Ларресами, – а также заверения Рассэла, что в личной переписки принцессы не было найдено никаких предосудительных разглашений, – его убедило.

– Рэми, – вкрадчиво начал он, – попробуешь догадаться, сколько человек в моей личной гвардии?

У неё вытянулось лицо:

– Даже пытаться не буду! – открестилась с жаром.

– Тысяча, – невозмутимо поделился Эртан. – В распоряжении пограничных фортов А-Лерси примерно столько же. Вполовину меньше в горных войсках А-Верпов, и человек триста на границе с Ниией. Гарнизон на двести человек в нашем единственном порте. И теперь, внимание, Рэми. Это лучшие показатели Мариана за последние сто пятьдесят лет. Есть ещё дурацкие вопросы по поводу хрупкости нашего суверенитета?

По мере того, как он говорил, и без того вытянутое лицо Рэми вытягивалось всё больше. Она, как и положено принцессе, мало интересовалась военным делом, но кое-что всё же смыслила в нём, ведь в её обязанности входило участвовать в смотрах и парадах. Поэтому она моментально подсчитала, что даже отборные войска столичного гарнизона её отца превосходят по численности все военные силы Мариана примерно вдвое.