Сердца войны (СИ)

Словно услышав ее слова, с другой стороны частокола появились люди. Эльна не видела их — лишь выстрелы, далекие крики и шипение магов, растянувшихся вдоль укрепления на несколько километров, и отражавших удары. Но пролом, который мужественно загораживал собой Альтос, все же приоткрывал заснеженный пустырь, по которому медленно двигались десятки, сотни вооруженных людей. А ведь Альтос, упоенный битвой, даже не догадывается, что и зачем защищает. Лишь Эльна знала истину. Как это странно.

На лице несостоявшегося мужа, который сейчас стоял боком к Эльне и заносил руку с очередным зарядом, вдруг появилась неуместная блуждающая улыбка. Она перекосила лицо, криво исказив губы. Он мотнул головой, усмехнулся, и сияние, окутывавшее его руку, из слабо-синего превратилось в ярко-оранжевое. Таким зарядом он может прожечь дыру насквозь в нескольких людях сразу, но потратит все силы. Рухнет, как подкошенный. Зачем ему это? Что он увидел?

Но тут увидела в Эльна. Не увидела даже, почувствовала той самой ведьминской интуицией, которая бывает только у влюбленных женщин. Мелькнул за спиной Альтоса знакомый поворот корпуса, слегка разлапистая походка, отросшая щетина и еще сильнее впавшие щеки. Зачем Марк пришел сюда, да еще и в первых рядах! И как генерал позволил сыну снова отправиться в самый эпицентр?

Эльна поднялась, не чувствуя себя от страха за любимого. Она бежала по сугробам, ставшим вдруг глубокими и зыбкими, подхватив подол отвратительно-белого платья, и секунды превращались в вечность, осыпаясь на мир усилившимся снегопадом.

Только бы успеть! Не позволить Альтосу нанести удар! Пусть убьет ее, но только не Марка! Она не повторит судьбу своей матери, а Марк — ее отца! Даже если он не любит ее, бросил, прогнал, сделал выбор, все это не имеет значения! Лишь бы он жил!

Сердце бешено стучало, по щекам уже заструились стынувшие на холоде слезы. А в висках звучало только одно: «Спасти! Спасти!» Она тонула в сугробах, черпала снег ботинками, перестала чувствовать руки и заледеневшее тело. Не важно! Ничто не важно!

Эльна наконец добралась до Альтоса. Расстояние в несколько метров выжало из нее все силы, и для колдовства не осталось ничего. Ни единой возможности. Все, что было доступно Эльне, это взгляд. Долгий, умоляющий, разрывающий душу в клочья. Взгляд, полный любви, боли, доверия и вечной верности. Взгляд, который проникал в каждую клеточку тела, пронизывал насквозь, захватывал навсегда и уже никогда бы не отпустил. Марк, изучавший обстановку в прицел, то и дело спускавший курок, дернулся, как от удара. Оторвался от автомата, устало пошарил глазами по частоколу и сглотнул. Увидел! Он увидел! А потом Эльна, что оставалось сил, толкнула Альтоса, не дав ему метнуть снаряд в любимого, и рванула вперед. Жених растерялся, и свечение померкло. А колдунья уже рванулась к Марку и кинулась на него, словно дикая кошка, повалила в сугроб и безумно, неистово расхохоталась.

Люди расценили нападение странной златовласой девчонки как отвлекающий маневр, а значит, дальше последует ход магов. Что-то закричали, и люди, сработав на упреждение, рванули вперед, к частоколу.

— Дура! — Лицо Марка, осунувшееся и заросшее, одновременно отражало злость, непонимание и счастье. И как все это можно различить за доли секунды в темно-карих глазах!

— Он бы убил тебя!

— Я бы увернулся! — упрямо отрезал мужчина.

— Не успел бы.

Кто-то схватил ее за шкирку и, как пушинку, поднял в воздух. Секунда промедления, и вокруг Марка выросли серебрящиеся путы, плотно стянувшие по рукам и ногам. Он лишь выругался.

— Предательницу под арест, — сухо скомандовал кому-то Альтос. — Человека — в бункер. В тот же, что и ее, но в разные углы. Рты заткнуть. Разберусь с обоими после боя.

Глава 27

Было страшно холодно. Руки стянуты за спиной магией с такой силой, что ныли запястья. Дурацкое платье с рваным подолом, заляпанным землей и чьей-то кровью, ужасно хотелось скинуть. Уж лучше голой, чем так. А еще этот пристальный и молчаливый взгляд Марка. В полумраке бункера едва ли можно было различить его черные глаза, но Эльна чувствовала на себе насмешливый и одновременно раздраженный взгляд. Он всегда смотрел на нее так, когда колдунья выводила его из себя. Злился, не хотел разговаривать, но делал скидку. То ли на молодость, то ли на колдовство, то ли на то, что она все же девочка, несмотря на внутренний стержень и непоколебимую упертость.

Эльну било крупной дрожью, и каждое движение причиняло боль в связанных руках, которая волнами разносилась по телу. Страшно подумать, как Марк терпит, ведь его сковали целиком — с головы до ног. Раздели и сковали. Его, как и Эльну, должно колотить от холода. Только Марку и дышать-то больно, не то что шевелиться.