Сердце, что растопит океан

– Моя любимая часть – про мятежного духа, который избежал Бездны! Представляешь? Он до сих пор может быть среди нас! А если он и правда разбудил своих братьев тридцать лет назад… – Ририки понизил голос, – то может и не только он!

– Эти Ури… они похожи на чёрные тени, да? – спросила я, растерянно перелистывая страницы.

– Да на что угодно! Ури ужасно коварны. Сделают всё, чтобы добраться до человеческого сердца.

– Но зачем оно им?

– Я тебе зачем книгу дал? – недовольно поморщился дух. – Там же написано! Сердце человека хранит силу. Невероятную. Люди, конечно, не знают, как ею пользоваться. Но Ури могут подпитываться ею, чтобы возродить первородный хаос. Для сравнения, без сердца Ури максимум может вызвать лёгкий дождик. А с сердцем… ураган, способный стереть целый остров с лица земли!

Слушать рассказы Ририки было интересно, но я не могла забыть о нашей цели. Мне нужно было любой ценой увидеть господина Икьяга. Я оглянулась в поисках поддержки от духа-помощника, но не увидела ни его, ни исситока, вечно вьющегося неподалёку. Похоже, придётся брать дело в свои руки…

– Послушайте, Ририки, – я присела на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с ним, – это очень важно. У меня мало времени. Нам нужно поговорить с господином Икьягом о том, что он видел… там. Вы понимаете, о чём я?

– Ясное дело. Понимаю. Господин Икьяг только об этом и говорит. Если вообще говорит. С того дня. Только и слышно от него об этом. Но редко. И во сне иногда.

– Отлично! – обрадовалась я. – Значит, он сможет рассказать, как ему удалось пройти через мглу?

– Это вряд ли, – ответил Ририки, – господин немного… ну это. Не в себе. С того дня. И вот по сегодня. Говорит, но ничего не понятно. Бормочет что-то… И боится. Чужаков.

– Умоляю, отведите нас к нему! Это очень важно! Вы ведь можете сказать, что мы друзья? Мы не причиним ему вреда. Нам нужно услышать, что он может рассказать. Что угодно, – я слегка наклонилась в сторону Ририки и понизила голос, – это может помочь вернуть всё назад. Растопить океан, понимаете?

– Ты, наверное, глупая, – он поднял на меня свои маленькие глаза, – странные речи господина не помогут в таком деле. Но я отведу. Если вы друзья. То пусть.

Ририки развернулся и направился вдоль книжных рядов в сторону винтовой лестницы в центре зала. Вскоре среди стеллажей показался Ао и последовал за мной.

– Где ты был? – с укоризной прошептала я. – Мне пришлось самой его уговаривать!

– Но ты ведь справилась, – заметил дух, довольно прищурившись. – Я хотел проверить, не соврал ли он насчёт записей о мгле. Так что ты не зря заняла его.

– И? Нашёл что-нибудь?

– Он не соврал. О мгле только одна книга с бесконечной водой о… – он набрал побольше воздуха в грудь, – НЕИЗВЕДАННОМ. А в остальных – сплошные воспевания Хранителя и Старших. И парочка сказок о гигантских осьминогах.

Поднимаясь по мраморным ступенькам, Ририки ни на секунду не замолкал. Он то рассказывал о книгах, то переключался на обсуждение насущных дел в Айру, то расспрашивал о чём-то и, не дождавшись ответа, продолжал говорить о своём.

– А вот ты знаешь, что раньше было там, где начинается мгла? Я вот знаю. Там, где Ририки родился… где многие наши родились. Там ничего не было. Пустые поля и дикие звери. Акулы. Скаты. Найтаки. Выйдешь в поле работать и гадаешь, откусят ли тебе башку. Знаешь, какие найтаки здоровые! Зубастые. И длинные! Мне вот не откусили. А кузену моему – на раз-два! И его кузену…

– Кажется, вы с ним подружились, – заметил Ао.

– Как интересно, – вежливо ответила я, бросив уничтожающий взгляд на Ао, – как же вы оказались в Айру?

– Господин Икьяг мне дал дом. И еду. Иногда даже лепёшки с угрём. Мои любимые. И книги! Много книг. Я книги очень полюбил. И говорить стал на Старшем наречии. Вот с тобой говорю. А без господина Икьяга я бы с тобой так говорить не смог.

Теперь мне стало понятно, почему я не понимала некоторых духов, встреченных ранее. Видимо, люди тоже пользуются этим Старшим наречием. И это, наверное, к лучшему: я бы не хотела издавать те ужасные звуки, что слышала из уст низших!

– И вы никогда не хотели вернуться домой?

– Мне оно зачем? – Ририки тряхнул косматой головой. – Моё место здесь. Рядом с господином Икьягом. И с книгами. Мне здесь хорошо. И лепёшки с угрём я очень люблю. А дома иногда даже океанской капусты на всех не хватало.

Под конец подъёма я уже не могла точно сказать, что утомило меня больше – бесконечная лестница или рассказы назойливого Ририки. Тема лепёшек с угрём успела смениться на десяток других, и на фоне Ририки даже Ао казался молчаливым и сдержанным, а ведь этот дух пока лидировал в мысленно составленном мной списке главных болтунов Айру.

Наконец преодолев последнюю ступеньку и тяжело дыша, я оказалась перед высокой узкой дверью из тёмного дерева. Ририки взялся за ручку с железным кольцом и постучал. Ответа не последовало. Он постучал ещё раз и прислушался, однако из-за двери не доносилось ни звука.

– Может, он вышел? – спросила я.

– Не вышел. Господин Икьяг не выходит. Боится, – беспокойно ответил Ририки.