Сердце, что растопит океан

О духе-помощнике по имени Каика ходит много слухов и легенд. Он загадочно исчез за три дня до катастрофы, после которой океан сковали вечные льды. Одни считают, что дух лишь оказался не в то время не в том месте, другие же искренне верят, что он отправился в сердце океана с целью убить Хранителя. Кто-то даже говорит, что видел его на пути в Шепчущую Рощу. В этой истории много белых пятен: откуда в простом духе-помощнике сила, способная сразить древнейшее и мудрейшее существо в мире? Что побудило его? Стоял ли за ним кто-то? И что случилось с духом, преступившим священный закон, после того, как всё произошло? Хотя вопросов остаётся больше, чем ответов, имя Каики с годами стало вызывать у духов ужас и отвращение. Возможно, их самой страшной беде нужно было обрести лицо, и лицо Каики оказалось достаточно подходящим, чтобы перестать спрашивать и начать бояться.

Глава 6. У всего есть конец

Мы выдвинулись сразу, как солнце поднялось над горизонтом. Хотя мир духов отделён от нашего слоем льда, слабые лучи солнца забирались даже сюда и, наверное, непередаваемо красиво освещали золотистые крыши Айру. Мне оставалось лишь воскрешать эти картины в памяти: теперь вокруг не было ни крыш, ни улиц, только клубящаяся чёрная мгла, рассеиваемая светом двух красных фонарей. Иля и Ханта вызвались проводить нас в Шепчущую Рощу. Сначала духи в белом много говорили, подшучивали друг над другом, иногда затягивали песни или донимали меня расспросами о жизни на поверхности. Но спустя пару часов даже они умолкли, прислушиваясь к каждому шороху, доносящемуся из оглушительно тихой мглы. Иля двигался впереди, освещая путь, а Ханта следовал позади, заботясь, чтобы мгла не застала нас врасплох. Я старалась гнать от себя дурные мысли, но порой мне казалось, что тьма пугает не только меня. Чем дальше мы продвигались, тем сложнее было разглядеть что-либо в сгущающемся мраке, а его морозное дыхание ощущалось каждой клеточкой кожи. Ао тоже был на удивление молчалив и шёл следом, иногда подталкивая меня в спину заботливым прикосновением. Прежде он бы принял привычный облик, но сейчас не торопился избавляться от образа юноши. Может, он чувствовал, что рядом с таким Ао я ощущаю себя спокойнее. А может, не хотел привлекать лишнее внимание того, что может таиться во мгле. Вскоре я начала терять счёт времени. Порой казалось, что мы идём уже целую вечность. Возможно, в этом и была опасность мглы? Начинаешь теряться во времени и пространстве, забывая, кто ты такой и зачем шёл, и остаёшься здесь навсегда, медленно сходя с ума… Я поёжилась и постаралась переключиться на что-то позитивное, по привычке вертя в руках амулет с цветком. Раньше он помогал вспомнить что-то из моей жизни на Коа’Коа, но теперь я не могла сказать наверняка, откуда у меня эта подвеска и что она значит для меня. Это было так… странно. Я впервые поняла, что мир духов стал мне ближе, чем человеческий. Он с каждым днём становится понятнее, а прошлое превращалось в размытые картины. Глубоко задумавшись, я уставилась перед собой и едва не споткнулась обо что-то. Выругавшись, я опустила глаза и вздрогнула. По земле стелилась белая лоза, мерцающая оттенками всех драгоценных камней в мире.

– Что это? – прошептала я.

– Смотри, – ответил Ао и указал вперёд.

Я взглянула и потеряла дар речи. Мгла впереди рассеивалась. За ней можно было различить очертания чудных растений, колышущихся и отбрасывающих тёмные длинные тени. Но меня впечатлили совсем не они. На горизонте возвышалось огромное белое дерево, которое я видела в видении Оракула. Правда, тогда оно не казалось таким большим и удивительным. Его ветви уходили далеко вверх, туда, где когда-то бушевали могучие океанские воды, а ныне лежали вечные льды.

– Вот мы и пришли, – сказал Иля, остановившись, – пора прощаться.

– Вы не пойдёте с нами? – удивилась я.

– Нам нельзя, – тоскливо вздохнул Ханта, – да и никому нельзя, кроме хозяйки тёплого сердца, – добавил он, покосившись на Ао.

– Но почему? – недоумевала я.