Читаем Сердце дьявола (СИ) полностью

Как только дверь за девушкой закрылась, Крестиан, все же, попытался подняться и подойти к окну. Делая один нетвердый шаг за другим, он придерживался с начала за тумбу, потом и за стол, пока не добрался до своей цели, опираясь руками на маленький подоконник. Он узнал дорогу, пролегающую рядом с домом — именно к ней-то он и стремился, но, очевидно — не много не дошел. Он даже не заметил этого дома, хотя это мало что тогда бы изменило. Нужно выбираться отсюда и срочно! Не хватало еще, чтобы смертные что-то узнали. Ему было сложно сосредоточиться, и бороться с головокружением с каждой минутой становилось все труднее, ослабевшие руки с трудом удерживали его тело, на которое, казалось, взвалили неподъемный груз. Крестиан прикрыл глаза в надежде, что это поможет, но тело в очередной раз подвело его — ноги подогнулись, а сознание решило покинуть его прежде, чем тело коснулось пола.

Брызги прохладной воды, летевшие на лицо, привели мужчину в чувство. Он недовольно поморщился, смотря на нависшую над ним девушку с обеспокоенным лицом.

 — Зачем вы встали? Я же говорила, что вам нельзя пока подниматься. — Анна отстранилась, давая возможность мужчине самостоятельно сесть, потому что, судя по всему, никакой помощи он принимать не собирался.

 — Я не должен тут больше находиться. Я и так провел тут слишком много времени.

 — Вы не понимаете, что с вами происходит? Вы больны и не можете прямо сейчас куда-то идти.

Крестиан устало отмахнулся от слов девушки и попытался самостоятельно подняться на ноги, но сделав один не твердый шаг, он снова едва не свалился на пол. Анна вовремя оказалась рядом, подхватив мужчину под руку. Она с трудом могла удержать и половину его веса, с трудом держась на ногах, но старалась не показывать своей слабости.

 — Хорошо, ваша взяла — я останусь. — Обреченно согласился Крестиан, смотря в решительное лицо Анны. — Сколько я еще буду здесь находиться?

 — Пока не поправитесь. Сложно сказать, сколько это займет времени — может два дня, а может и больше…

 — Два дня — не больше! — Перебил ее Крестиан. — Я и так рискую оставаясь здесь. Меня ищут и если найдут, то ваш дом тоже пострадает.

 — Вам меня не запугать. — Усмехнулась Анна, усаживая Крестиана обратно на кровать на кровать. — Я живу в этом доме уже двадцать лет, и за все это время здесь не произошло ничего интересного, поэтому прошу вас не волноваться по этому поводу. И раз уж вы вынуждены остаться здесь на неопределенное время, давайте познакомимся. Меня зовут Анна.

 — Крестиан. — Он замолчал, не зная, чего ожидать от дальнейшего разговора. Нужно быть предельно осторожным — эта девчонка вызывала у него противоречивые чувства, которые он раньше не испытывал.

 — А как вы сюда попали, Крестиан? Отец сказал, что вы пришли со стороны пустоши. Как вы туда попали?

 — Я бежал… и мне не хотелось бы, чтобы об этом кто-то знал.

 — Раз уж вы скрываетесь у меня дома, то я считаю, что должна знать кого скрываю. Вы совершили какое-то преступление и теперь убегаете от закона? — Настойчивость Анны поражала Крестиана — с виду кроткая беззащитная девушка, а имеет достаточно твердый характер. Он несколько секунд пристально смотрел ей в глаза, взвешивая, что той можно говорить, а что нет. Она даже и не подумала отворачиваться, к чему он не привык — с ним всегда боялись сталкиваться взглядом, чувствуя его силу и боясь испытывать на себе его гнев, а она ни на секунду не испугалась, что вызвало у Крестиана уважение к смертной.

 — От закона… — Задумчиво повторил Крестиан. — Пока я просто спасал свою жизнь. Меня предали и теперь я вынужден скрываться.

 — Здесь вам ничего не угрожает. Вы могли бы остаться столько, сколько потребуется.

 — Это невозможно. Меня найдут здесь очень скоро и тогда пострадать могут все.

 — Что вы такого натворили, что люди хотят вашей смерти? Вы совершили какое-то преступление?

 — Единственное мое преступление в том, что я тот, кто я есть. Меня предал самый верный подданный и, как я думал, мой друг. И теперь он хочет моей смерти.

 — Может, вы все же подумаете над моим предложением остаться? — Вновь предложила Анна, все еще беспокоясь о здоровье мужчины.

 — Нет. — Ответил Крестиан, отсекая всякие возражения.

 — Хорошо, будь по-вашему. — Анна кивнула и направилась к двери. — Отдыхайте. До вечера я вас не побеспокою.

Анна захлопнула за собой дверь, оставив Крестиана одного. Она не могла понять, из какого мира к ним свалился этот мужчина — помощи принимать не хочет; не понимает, что болен и может сам же навредить себе, если не будет соблюдать постельный режим; и смотрел он на нее так, словно ждал чего-то; а его рисунки на спине? Анна разглядела их, когда вошла в комнату и увидела Крестиана лежавшим на полу. Черные языки пламени тянулись через всю спину, охватывая большую часть кожи на ней. Казалось, что они в любой момент готовы ожить и обжечь ее, но на самом деле оказались простой татуировкой и не отличались от остальной кожи. Она надеялась побольше разузнать, что с ним произошло и откуда у него эти рисунки, и куда он собирается пойти через два дня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман