Сердце для киборга

Но все это не имеет значения. Как зачарованный он смотрит на маленькую, мигающую, движущуюся по карте точку. Понимает, что скорость явно не пешеходная. Быть может, девчонка села в такси и едет домой. А перед этим отключила глушилку. Быть может, чего-то перепугалась. Быть может, ее преследуют.

Это самый безобидный сценарий, который прокручивается в его голове. Все остальные он блокирует. Самое главное сейчас оставаться хладнокровным. Если он выпустит внезапно восставшие в груди эмоции, ни к чему хорошему это не приведет. Но одному богу известно, как тяжело ему это дается.

Глава 27

Все происходящее вокруг напоминает безумную сцену из кинофильма. Там, где освобождают заложников или что-то вроде того. Раньше Лейла в подобном никогда не участвовала. Да и сейчас все воспринимается не совсем реально. Кажется, что вот-вот появится оператор и прокричит: Стоп! Снято!

Она не помнит, как это произошло. Просто в один момент входную дверь сорвало с петель. Люди в масках и с автоматами заполнили помещение. Которое тут же перестало казаться мрачным и пугающим. Ведь больше она здесь не одна. Ее спасли.

Как во сне она видит прижатого к полу одного из похитителей, девушке, ее бывшей подруге, тоже заламывают руки. Разве что на землю не роняют. Бойцы действуют грубо и безусловно профессионально. Откуда взялся этот отряд?

Но весь обзор очень быстро перекрывается и рядом с ней на колени приземляется массивная фигура. Вглядываясь в хмурое лицо с поджатыми губами, девушка охает, когда клейкая лента на ее рту начинает медленно отлепляться.

— Потерпи немного, — просит мужчина, продолжая пристально и мрачно смотреть на ее губы.

От этого взгляда мурашки начинают бежать сильнее.

— Я бы хотела все объяснить, — произносит, когда кляп наконец покидает пределы ее рта, и можно спокойно говорить, дышать и даже улыбаться.

Улыбаться от чего-то хочется. Даже несмотря на все пережитое. Просто глядя в выцветшие глаза мужчины. Просто рядом с ним.

— Обязательно объяснишь, — хмуро кидает он и, подхватывая Лейлу на руки, направляется к выходу.

Девушка снова охает.

— Ничего не болит? — слегка притормаживает мужчина. — Они… ничего тебе не сделали?

Конечно, она понимает, что кровь, запекшаяся на губах, чужая кровь, очень красноречива. Да и на лице наверняка отметина останется. Не говоря уже о шишке на затылке, которую Дан еще не успел прощупать. Но тем не менее мотает головой и говорит:

— Все хорошо. Пустяки. Со мной все в порядке.

Лихорадочно облизывает губы. Но вкус крови неприятен. Как и вид самого мужика, валяющегося на полу. Скорее бы они ушли отсюда.

— Больше так не делай! — грозит охранник и руки на ее теле сжимаются сильнее. — Потерпи до дома. Там умоешься.

Некоторое время она пытается понять, что именно он имеет в виду. Пока они идут по длинному похожему на заброшенные катакомбы коридору без единого источника света. Правда бойцы, бегающие туда и обратно, подсвечивают темное пространство вспышками света, видимо, исходящими от закрепленных на них фонарях. Но эти вспышки света не дают четкой видимости картины.

Поэтому, когда ее волос сначала касается легкое горячее дыхание, а затем и чужие губы Лейла слегка вздрагивает.

— Прости, — тут же шепчет мужчина и отстраняется. — Тебе сейчас, наверно, неприятно. Этот ублюдок… Он…

Но вместо слов Лейла сама тянется. Натыкается сослепу сперва на жесткую, колючую щетину и лишь потом отыскивает губы. Погружается в легкий, ласкающий поцелуй, совершенно забывая, что ее собственные испачканы чужой кровью. И Дану может быть неприятно.

Но он не отталкивает. Хотя и не настаивает. Позволяет ей делать так, как хочется. При этом еще сильнее прижимает к себе. Вспышка света, очередного пробегающего мимо бойца, заставляет Лейлу отпрянуть.

Время в машине проходит в полной тишине. Ее ни о чем не расспрашивают и даже не делают такого вполне логичного выговора. Что, конечно, с одной стороны, напрягает. Но с другой — дает ей время на подготовку. Еще бы знать, к чему готовиться! Наверное, лучше ко всему и сразу.

— Сначала отвезу тебя домой. Умоешься. Переоденешься. Потом можешь съездить к отцу. Он волнуется.

— Ему все рассказали?

Впервые сначала задуманного Лейле реально становится плохо. Она почему-то считала, что сохранит все в тайне от отца. Похоже это было действительно наивно. Да и взгляд охранника подобное подтверждает.

— Твой отец мой наниматель. Как бы я ни сказал ему о подобном? Ведь это моя работа — обеспечивать твою безопасность.

— Работа?

Сердце тяжко ухает в груди. Нет. Она все прекрасно понимала. Он мог бы и не стараться лишний раз делать на этом акцент. Но все же… Все же…

Неужели она действительно наивно верила, что он пришел ее спасти, потому что любит? А что значил тот поцелуй? Опять ничего. Как и все их предыдущие разы. Что вообще между ними происходит?