Сердце Дракона. Финал целиком. Цикл завершен

Он снова посмотрел на Хаджара.

— Я ждал Черного Генерала, а пришел ты… пустышка… пародия… — произнес он, а затем перевел взгляд на Хельмера. — Да, несчастный, я выполнил приказ. И, пусть души всех, кто пал на полях брани станут мне свидетелями, я выполню его еще раз. И буду выполнять вновь и вновь, пока передо мной не встанет воин, от меча которого я паду. И он скажет мне, что я жил свободно, а умер достойно. И это будет воин, а не жалкий…

Дергер не договорил и, дернув шеей, нанизал её на кинжал, все это время находившийся у его горла.

— Нет! — закричал Хельмер, выдергивая оружие. — Все должно быть не так! Не так!

Дергер, улыбаясь так, как улыбаются лишь победители, поднялся на ноги, отстранил Хельмера в сторону и, сделав несколько шагов в сторону Хаджара, рухнул на землю.

Он вздрогнул и затих.

Сад погрузился в тишину.

Хаджар, посмотрев на остекленевшие глаза Дергера, перешагнул его тело и подошел к Хельмеру.

— Пойдем, — поторопил он словно опустошенного демона. — нам надо…

— Наш с тобой уговор, — перебил Хельмер. — ты должен выполнить свою часть уговора.

— Какой еще уговор, Хельмер. Опять ты со своими…

— Тогда, несколько веков тому назад. В палатах Ана’Бри. За мою помощь я попросил у тебя выполнить, однажды, одну мою просьбу. И ты дал мне свое слово. Слово чести. Не клятву. Но слово.

Хаджар помнил этот день. Помнил, как Хельмер взял с него слово в обмен на щепку из посоха волшебника Пепла.

— И что ты…

Хельмер крутанул кинжал и упер его рукоятью в грудь Хаджара.

— Моя просьба такова, генерал, — демон поднял на него взгляд своих разноцветных глаз. — убей меня.

Глава 1981

— Ты сума сошел⁈ — отшатнулся Хаджар. — с чего вдруг…

— Проклятье, Хаджи, — снова перебил демон и опять протянул кинжал. — давай, покончи с этим.

Может демон повредился головой и…

— Ладно, ты все равно узнаешь, — Хельмер подошел и вложил кинжал в ладонь Хаджара. — Это я был тем, кто дал Дереку силу. И это я был тем, кто помог Азрее подняться на Седьмое Небо и дал ей цветок, который заковал в плен Аркемейю. Да, собственно, я и создал этого голема. Точно так же, как я помог тому солдату упасть на жилу Солнечной Руды в Лидусе. И это я нашептал Наместнику Дарнаса, чтобы тот заставил Примуса убить твоих родных. И это я, собственными руками, убил жену Примуса — твою тетю. А затем подстроил все так, чтобы погибли Неро и Сера. А уж с женой Санкеша… я пытался сделать все красивее, но…

Хаджар и сам не заметил, как кинжал, который он только что сжимал в руке, оказался вонзен в грудь Хельмера.

— Проклятье! — выкрикнул генерал и подхватил падающего… друга? Врага?

Срань!

Дерьмо!

Проклятые интриги!

Захлебываясь кровью, Хельмер обмяк у него на руках.

— Я ведь тогда клялся… дружище, — с трудом говорил он немеющими губами. — в тот день… я клялся своим Именем… что твое сердце само… пожелает выполнить мою просьбу.

Хаджар держал этого странного, сумасбродного демона на руках. Того, кто был виновен в стольких бедах. Стольких смертях. Он должен был ненавидеть его. Должен был желать убить снова и снова.

Но почему было так больно?

Так больно, словно кинжал торчал не из груди демона, а из его собственной.

— Мое время пришло… дружище, — попытался улыбнуться демон, но не смог. — а значит… пришло время… пасть Горе Черепов.

С этими словами демон выхватил из кармана уменьшившуюся до размера маленькой бусины алую сферу и, открытой ладонью, вдавил её в грудь Хаджара.

* * *

В городе Тид, небольшом городке на окраине Срединного Царства, было тихою. Ночь, нежно закутав улочки и переулки своими покровами, отправила осоловелых, после праздника граждан, обратно по кроватям.

Конечно, в центре, на главной площади, еще гремели отголоски праздника. Играли барды, рассказывая истории о богах и героях. Но делали это уже изрядно обленившись, то и дело заливая в горло дармовое вино и поглядывая на не замужних (а порой и замужних) дамочек, украдкой бросавших на них недвусмысленные взгляды.

Факиры лениво глотали пламя, то и дело путая его со сдобной булочкой, рулькой или, если уж совсем глаза плыли, то чьими-то пальцами. Да и единственный фокусник все время путался в своих сложных трюках и так и норовил достать из шляпы не кролика, а бутылку.

Этих циркачей, разумеется, должны были уже начинать прогонять стражники, но и они, оперевшись на свои пики, подпирая ими козырьки шлемов-касок, то и дело икали и еле держались на ногах.

Город праздновал.

Сегодня ночью у городского главы, прямо с наступлением ночи, когда Ирмарил еще не окончательно скрылся за западным горизонтом, а Миристаль еще не успела скинуть дневную дрему и не надела свои сияющие платья, в доме у главы заиграла музыка и послышался радостный смех.

У главы и его жены родилась дочка. И, говорят, что даже младенцем она была столь красива, что повитуха сразу настояла на том, чтобы до восьми лет девочку никому не показывали.