Сердце дракона. Книга 2

По длинному коридору Эларан шёл уже один. С Нольвеном они расстались сразу, как только покинули пропитанные лавандовым запахом комнаты. Теперь можно было не спешить: помощи ждать было неоткуда, и завезённый на стену незнакомец был обречён на смерть. С такими ранами, как у него, никому не протянуть долго. Не успеет и солнце сесть за горизонт, как ещё одного мертвеца скинут в общую яму и сверху чуть присыплют землицей.  

Эларан даже не заметил, как стражники у ворот разомкнули пики, пропуская мальчишку на длинную, вымощенную камнем дорожку, ведущую с холма вниз, к домикам, шумным тавернам, заваленным товаром лавкам, а затем и к стене, окружающей Торренхолл и заканчивающейся там, где начинались обрывистые скалы, на которых и стояла неприступная крепость Гайларда Стернса. 

Закрутившаяся с детьми и домашними хлопотами хозяйка плеснула Эларану под ноги целую лохань воды, в которой плавали картофельные очистки. В любой другой раз паренёк бы выругался, но сейчас просто перепрыгнул через лужу и даже не смахнул с сапога картофельную шкурку, прилипшую к коричневого цвета коже. Так и шёл дальше, не обращая ни на что внимания, пока женский визг, детские крики и топот копыт за спиной не заставили оглянуться и податься в сторону. Быть покалеченным несущейся прямо на него лошадью совсем не хотелось, но не замечавший никого вокруг всадник, поравнявшись с Элараном, вдруг потянул на себя поводья, остановился и скинул с головы капюшон. Во всаднике Эларан узнал Нольвена, и лицо мальчугана сразу озарила лёгкая, но красивая, улыбка. 

— Садись. — Гверн протянул Эларану руку. — Быстрее. Мне надо успеть вернуться в замок до того, как меня хватится лорд Стернс. 

— Если вы из-за меня, то не стоит, — нескладно начал паренёк. — Это я просто до Безымянного тупика медленно шёл, а дальше добегу быстро. 

— Садись, — приказал Нольвен, и что-то внутри Эларана подсказало, что лучше не спорить. — Гляну, что у вас там за мертвец такой, что ради него пришлось перед леди Мириан расшаркиваться. 

— Да простой мужик, — отмахнулся Эларан. — Просто жалко его стало. Столько кровищи из него вытекло, а сердце всё не сдавалось. Вот и решили: вдруг повезёт. Но сейчас уже слишком поздно. 

— Держись крепче и голову пригни, — бросил Гверн. — Тут переулки узкие, смотри за выступы на зацепись. Не хватало мне ещё одного калеки. 

И Гверн пришпорил лошадь. 

* * *

— Времени прошло столько, что можно было отобедать, поспать и ещё раз отобедать, а пацана всё нет, — проворчал Брасс и прибил ладонью муху. — Этот, в кровищи, скоро вонять начнёт. Зачем с ним возимся? Не велика птица — проще сразу в яму бросить.  

Хейм потёр переносицу. 

— Проще. Таракан так бы и сделал. Я видел, он раздражён не на шутку.  Прям чуть зубами в солдатню не вцепился за то, что те создали ему лишние хлопоты. 

— Может, намекнуть ему, а? Эти шумные давно уехали, народец разошёлся, а пузан ничего не скажет. — Брасс кивнул в сторону полного человечка, которого приволокли из леса вместе с Даленом. — А если сболтнёт, то и его до общей могилы дотащим, ногой в зад толкнём да пару взмахов лопатой сделаем. 

Хейм сплюнул на землю. 

— Взмахнули бы уже давно, но пацан всё испортил. Не будь он сыночком Стендена, никто и слушать не стал бы. Но раз такое дело... А ну как приведёт нам сейчас пиявочника, а мы парня закопали? Прикинь, какой ор подымется. Разболтает папаше — таракану мигом голову открутят. А таракан открутит нам. Такая вот чехарда...

— Верно говоришь, — согласился с приятелем Брасс. — И откуда ты такой умный выискался?

— Наблюдательный просто. — Хейм повёл бровями. — Чем дольше Эларан в замке околачивается, тем нам лучше. Мы ждём, этот полудохлый совсем выдыхается, время идёт — всё работает на нас. Хотя... если на чистоту, то по мне так пусть пацан вообще не является. Лучше бы вместо командирского сынка в гарнизон наша уродинка вернулась. Помнишь? По которой таракан вздыхал? 

Брасс и не думал забывать. О Рики из караульных не забыл никто: больно понурый вид стал у командира на городской стене, слишком часты стали его необоснованные вспышки гнева и реже появления на людях. Всё охотнее Швидоу закрывался у себя и гремел бутылками, а потом срывался на первом попавшемся под горячую руку новобранце, приказывал того выпороть, снова запирался у себя и выходил только к вечеру весь обросший и неухоженный. 

Но Рики никто не осуждал. Все понимали, что на её месте от Швидоу сбежала бы любая. Однако в глубине душе каждый хотел, чтобы девчонка вернулась и жизнь при гарнизоне стала прежней. 

— Едут! — прикрикнул Брасс, заслышав топот копыт и завидев лошадь. — Только это не лекарь, — пробормотал он, прищурившись. 

Хейм вытянул шею. 

— Это Нольвен, — выпалил он, а по телу сразу пробежал холодок. — Нашёл, кого приволочь. Он бы ещё отца позвал, гаденыш этакий! Хватай метлу, — бросил он Брассу, — да живо убери солому за кадки! Увидит Нольвен, что во дворе беспорядок, конец нам всем. А я — за тараканом.