Сердце яростное и разбитое

Многие люди опасаются стражников из Силь Шеллоу, но доверие народа без труда завоевывают очарование и доброта Лии Мары, да и молва о том, что произошло в Глухой Лощине, уже успела распространиться повсюду.

Чем ближе мы к сердцу Эмберфолла, тем ужаснее становятся слухи. Мы узнаем, что более крупные города, такие как Лунная гавань, пытались выйти из-под влияния Рэна. В ответ принц направил туда своих солдат, чтобы восстановить привычный порядок, что получилось с переменным успехом. Воздух вокруг нас так пропитался страхом, что я почти чувствую его у себя на языке.

В городках неподалеку от Замка Железной розы практически никто не веселится на попойках. Нас не встречают толпы. Люди принимают монеты из наших рук и шепотом делятся своими переживаниями. Мужчины украдкой пожимают мне руку и говорят, что надеются на то, что я объединю Эмберфолл при помощи их молчаливой поддержки. Все это унизительно и, в то же время, странно.

Каждый раз, когда мы останавливаемся, я жду, что нам преградят дорогу стражники или солдаты, но никто так и не появляется.

Через две недели мы добираемся до леса, окружающего замок.

Последний раз, когда я проезжал этот лес, я был в кандалах, а Джейк еле сдерживался, чтобы не всадить мне нож в спину.

Сегодня же я облачен в цвета Силь Шеллоу и Эмберфолла, а рядом со мной едет королева.

Когда мы въезжаем в лес, я не слышу ничего. Нет даже звона колоколов, оповещающих о нашем приближении.

– Как-то тихо, – негромко говорит мне Лия Мара.

– Слишком тихо, – добавляет Джейк, а затем его голос становится более серьезным. – Почему не звонят в колокола?

– И разве нам навстречу не должны выехать стражники и преградить дорогу? – спрашивает Тайко.

В наших рядах двадцать человек, так что нас нельзя назвать небольшой группой. Мы не держали в секрете пункт нашего назначения, и сейчас мы, не скрываясь, подъезжаем к замку. Нам навстречу должен был выехать хоть кто-нибудь.

Я хмурюсь.

– Что-то не так, – говорит Лия Мара.

Айзек парит высоко в небе, но, когда я присвистываю, он снижается и плавно опускается на землю перед нами.

Я дергаю подбородком вперед.

– Что происходит в замке?

– Шестнадцать стражников впереди, двенадцать сзади, – докладывает он. – Человек, с которым ты сражался на арене, среди них.

Дастан. Я задумываюсь над тем, почему стража не выдвинулась, чтобы остановить нас.

Я подстегиваю лошадь и еду дальше. Айзек поднимается в небеса, но для оставшихся на земле путь с начала лужайки до замка кажется бесконечным.

Отсюда я могу видеть выстроившихся в ряд стражников. Они стоят смирно, как и положено, и на их лицах нет ни тревоги, ни беспокойства. Над их головами на ветру развеваются красно-золотые знамена.

Я тут же узнаю Дастана. Он единственный из всех стражников встречается со мной взглядом. Его лицо ничего не выражает. Он бы сию секунду выхватил меч и направил его на меня. Я уверен. Но ему приказано этого не делать.

Ничего не случилось, и все в порядке. Рэн просто решил создать впечатление того, что нас якобы здесь нет. Он пытается оказать на нас давление и показать, кто здесь главный, ничего более.

Несмотря на все это, я улыбаюсь его выходке. Черт побери, какой же Рэн все-таки самоуверенный ублюдок!

Я останавливаю нашу процессию, после чего поворачиваюсь к Лие Маре.

– Мне бы хотелось поговорить с ним наедине, – говорю я.

Ее губы приоткрываются, она сводит брови, но не произносит ни слова.

– Он может попытаться тебя убить, – предостерегает Джейк.

Я бросаю взгляд на замок, после чего мотаю головой.

– Я так не думаю.

Лия Мара все еще выглядит встревоженной. Я беру ее руку и оставляю поцелуй на ее ладони.

– Если бы он хотел мне навредить, то не позволил бы мне подойти так близко.

Лия Мара не отпускает мою руку.

– Он уже как-то раз навредил тебе.

– Я не забыл.

Глаза Лии Мары темны от страха и подозрений.

– Я не доверяю ему, Грей.

– Я знаю его лучше, чем кто-либо, – говорю я. – Я знаю, на что он способен.

Я бью лошадь пятками по бокам, и мы скачем вперед.

– Скажи Харпер, чтобы вышла! – кричит Джейк мне вслед. – Я хочу посмотреть на свою сестру!

Я подъезжаю на лошади прямо к страже. Дастан выступает из строя.

– Тебе приказано уйти, – говорит он, и его голос звучит низко.

– Я больше не подчиняюсь приказам, – я спрыгиваю с лошади и поворачиваюсь к нему лицом.

К моему удивлению, Дастан опускает ладонь на рукоять своего меча. Инстинктивно я начинаю вытаскивать из ножен свой клинок.

– Командор! – раздается голос Рэна. Он стоит в тени колонны на крыльце замка.

Моя рука замирает. Это слово, его голос… Все это не должно по прошествии времени так сильно задевать что-то внутри меня, но. Я не могу сбежать от своего прошлого, как отчаянно бы я ни пытался.

Дастан тоже останавливается, и я позволяю мечу опуститься обратно в ножны. Я поднимаю взгляд на Рэна. Как и у стражников, его взгляд холоден, а выражение лица – бесстрастно.

– Мне бы хотелось поговорить с тобой с глазу на глаз, – говорю я.

– Зачем, когда ты так открыто проводишь кампанию против меня? – его голос звучит мрачно, он в ярости.

– Я не провожу никакую кампанию.