Сердце крестоносца

Графство Мобри лежало в стороне от больших торговых путей; затерянное в лесах, оно не представляло собой сколь-нибудь значимой угрозы и все же теперь могло заинтересовать противоборствующие стороны. Ведь сейчас здесь появился хозяин – бывший крестоносец, добывший богатство в Палестине. А богатство – это то, что всегда пригодится на войне. Только вряд ли новый лорд Дауфа захочет расставаться с деньгами. Танкред не желал, чтобы последнее слово осталось за сторонниками Ричарда, Генриха или других назойливых личностей, мечтающих набить собственный кошелек и пограбить соседа.

– Мне не нужно, чтобы нас беспокоили, – объяснил он Римильде. – Наоборот. Я желаю, чтобы нас оставили в покое навсегда.

Того же хотела и она. Только вот достижимо ли это?

Слухи о прибытии нового графа расползались по графству и округе с удивительной быстротой. Начали появляться арендаторы, с просьбами, конечно же. Танкред выслушивал всех, принимал решения, кому-то давал обещания, кому-то нет. Римильде он не запрещал присутствовать, когда разговаривал с людьми графства, чем весьма обрадовал ее. Все-таки она давно управляла этими землями и хорошо знала их. Когда Танкред спрашивал ее совета, неизменно отвечала. А он не щеголял гордыней и не гнушался спросить жену.

– Поистине умный человек, – говаривала Калев.

Становилось все теплее, начали дуть южные ветры, снег потихоньку таял под лучами солнца. Римильда любила весну, ей нравилось пробуждение природы – в эти дни казалось, что жизнь только начинается и впереди еще много счастливых лет. Теперь Римильда все чаще задумывалась о счастье. Достижимо ли оно для нее?

Раньше счастьем казалось благополучие дома, здоровье брата. Теперь, когда все так резко и неожиданно изменилось, Римильда слегка растерялась. Она спасла графство и нашла нового лорда, она замужем. Что станет счастьем для нее теперь? И будет ли оно чем-то личным? Римильда редко желала чего-либо для себя, думая в основном о других людях. О тех, кто зависит от нее. А сейчас бразды правления официально перешли в крепкие руки Танкреда, и мысли о супружеской жизни, которая пока что складывалась странновато, не оставляли Римильду.

Она хотела выйти замуж за галантного рыцаря, веселого и отважного, который умеет слагать стихи и играть на лютне, смело вступает в бой, но не забывает об интересах дамы. Танкред соответствовал идеалу ровно наполовину: все, что касалось надежности и отваги, в нем было, а вот галантность отсутствовала напрочь. Римильда ни разу не видела его с лютней в руках. Роль замкового менестреля теперь досталась Хадид-бею, на которого местные жители смотрели кто со священным ужасом, а кто с веселым изумлением. Сарацинский юноша чисто говорил по-французски, но английского почти не знал, а простой люд не владел французским. Впрочем, Хадид быстро учился. Вскорости обитатели замка перестали сторониться странного гостя, зато начали подшучивать над вечно мерзнущим беднягой. Однажды кто-то из молодых служанок забрался к нему в постель, обещая согреть, а потом девицы долго смеялись над смущением и даже паникой юноши.

Ни разу Танкред не сделал попытки попросить у Хадид-бея лютню и сыграть простенькую мелодию для жены. Ну ладно, предположим, он не умеет петь и играть. К тому же ухаживания рыцарей в Сидоне еще были живы в памяти Римильды, и пока что ей хватило песен. Но почему бы не обращаться с женой галантно? Танкред был вежлив, однако вежливость и галантность – две разные вещи. Римильда хотела бы почувствовать, что ею восхищаются, ее ценят. Вот Парис де Ритон знал кое-что о галантном обращении, он неизменно радовал Римильду. А Танкред вел себя образцово и по-прежнему оставался недостижим. Парис же играл на лютне, отнимая инструмент у Хадида, но бравый рыцарь играл для каждой встречной девушки, будь она графиня или служанка.

Римильда совсем не понимала своего мужа. И не знала, хочет ли понять, стоит ли ей смириться с тем, что он навсегда останется чужим человеком. Она незаметно пыталась сократить дистанцию; Танкред каждый раз уклонялся с ловкостью человека, привыкшего к подобным маневрам. Почему? Ответа у Римильды не было, она могла только гадать.

Глава 17

Дауф преображался с каждым днем. Люди Танкреда отремонтировали ворота и мост, и он снова стал подъемным без риска рассыпаться на составные части. Укрепили стены, расчистили, несмотря на грязь, ров и заново подвели воду из реки, которая лишь недавно вскрылась ото льда. Этельстан разъезжал по округе в компании рыцарей и частенько отправлявшегося с ними Фрила, и они скупали продовольствие, необходимые для замка вещи, лошадей, домашнюю птицу… Замок ожил, наполнился голосами, в коридорах звучали шаги, во дворе слышался стук молотков. Это напоминало далекие времена, когда все еще было хорошо и родители пока не отправились в мир иной.