Сердце лётного камня

– Скажите, это здесь раньше жила Сара эр Мосса?

– А вам зачем?

– Я из газеты, – ответила Агата, неосознанно комкая в руках ридикюль. – Я знаю, что срок наказания Сары истек, и хотела узнать, как она. Хочу написать статью о том, как живут люди, побывавшие монкулами.

Дверь резко захлопнулась. Агата растерянно моргнула – это все?

Раздалось шуршание и негромкий стук – и дверь распахнулась. Обладателем слезящегося глаза и носа в красных прожилках оказался седой мужчина с помятым лицом и трясущимися руками пьяницы.

– Сара здесь не живет, – ответил он.

– А где?

Мутные глаза метнулись к ридикюлю девушки.

– Если у вас найдется пара мэннингов, я вам расскажу.

– У меня только женнинги, – растерянно выдохнула она и тут же себя обругала: хороша репортер, не додумалась до такой элементарной вещи! Разумеется, ей нужны деньги, чтобы разговорить неразговорчивых, и, разумеется, не только желлинги!

– Давай, – немедленно согласился старик.

– Но… – замялась Агата. Владение женской валютой может обернуться для мужчины большими проблемами. – Вы же не сможете их потратить.

Старик хрипло закаркал, и Агата не сразу поняла, что он засмеялся.

– Ах, дамочка, в Туманах хождение валют куда… свободнее.

«Логично», – сообразила Агата и, покопавшись в ридикюле, протянула старику один желлинг.

Банкнота исчезла в трясущейся ладони словно по волшебству.

– Дочь к нам так и не вернулась, – сообщил старик. – Но она послала нам записку. Написала, что ей стыдно возвращаться туда, где все знают, что она была монкулом. Что она решила начать новую жизнь и уезжает в провинцию, туда, где никто не знает, чем она была. В Цвельт или Ревентину. Так что мы ее ни разу после того не видели.

– Спасибо, – поблагодарила Агата и развернулась, собираясь уходить.

– Эй, дамочка, – голос старика настиг ее в спину, – а у тебя еще желлинги есть?

Агата напряглась: уж не ограбить ли ее собираются?

– А что?

– Если есть, могу подсказать адреса родичей других бедолаг, которые стали монкулами.

– Там кто-то вернулся после окончания срока? – встрепенулась Агата.

Старик многозначительно потер большим и указательным пальцем друг о друга. Агата вздохнула. Денег у нее и так было в обрез, и вся надежда – лишь на гонорар за публикацию. Но публикация не случится, если она не получит информацию, а информация стоит денег. Такой вот замкнутый круг.

Что ж, деваться некуда.

Придя к такому выводу, Агата потянула за шнурок ридикюля.

* * *

Стоя на краю авиодрома, будущие авионеры с трудом сдерживали волнение. Сегодня им предстоял первый полет. Настоящий полет, когда именно они будут сидеть за штурвалами авионов и именно они поднимут их в небо.

– Первый вылет – это сразу реальный вылет, – поясняла ранее мадам эр Мада своим ученицам. – Управлять летным камнем не научишься, читая учебники или глядя на то, как это делает другая. Примерно так же, как с плаванием, – скупо улыбнувшись, добавила директриса. – Хочешь научиться плавать – прыгай в воду. Смотреть на то, как плавают другие, нет смысла. То же самое и с управлением аэролитом. Потому сегодня вы сразу садитесь за штурвал, а инструктор будет вас направлять и страховать своим летным камнем.

Сердце Ники пело, душа трепетала от предвкушения чуда. Наконец-то она полетит!

Учебные авионы ровным рядом стояли на противоположном краю авиодрома, возле каждого из них, будто часовые, замерли инструкторы, поджидая своих учениц. Все они держали по два твердых кожаных футляра; один – новенький и блестящий, а второй – поношенный и потертый. В первом лежали аэролиты их учениц, во втором – их собственные летные камни.

Да, все инструкторы ждали перед авионами, и только рей Дор отсутствовал. Ника огляделась: может, он стоит позади одного из авионов и она его просто не заметила?

Среди небольших летных машин заметно выделялся потрепанный крупногабаритный грузовой авион. Возле него не было инструктора, зато стояли сразу две механикеры и что-то живо обсуждали. В одной Ника тут же признала мадам рей Брик; мощную коренастую фигуру инженера Конструкторской ни с чем не спутаешь. А рядом с ней… Ника почувствовала, как екнуло сердце – это был Ансель!

«Не зря шарф прихватила», – подумала девушка. О том, что она забыла вернуть его законному владельцу, Ника сообразила, только когда уже зашла в их с Агатой комнату. И подумала, что надо отдать его завтра; Ансель почти наверняка будет на авиодроме на первом вылете – ученицы авионер и механикер обучались одновременно, правда, каждый в своей стихии: первые – в воздухе, вторые – на земле.

И не все были довольны подобным положением дел – у соседнего авиона, недовольно скрестив руки на груди, стояла Ванесса. Ее тонкие ноздри яростно раздувались, губы были крепко сжаты, а глаза, глядя на приближающуюся радостную Вильму, опасно прищурены. Без всякого сомнения, часть торжества Вильмы не имела никакого отношения к предстоящему полету, а лишь к тому, что бывшая подруга, всегда ее затмевавшая, сейчас оказалась на вторых ролях.