Сердце мира: часть первая

Когда девушка начала развязывать пояс, Таш не стал ждать. Он повернулся и обхватил ее за талию, прижимая к себе и пытаясь поцеловать. Вирита с легкостью выскользнула из его рук и погрозила пальцем.

— Рвешься в бой? Похвально, но не так быстро. Сначала устроимся удобнее и выпьем вина. Не могут же Повелитель огня и наследница графа совокупляться стоя!

Усмехнувшись дурацкому прозвищу, которое ему приписала толпа, Таш смотрел, как Вирита, виляя задом, уходит к ложу из шкуры. Было немного досадно, что девушка не далась сразу, но ее игру он понял. И ему это нравилось.

Таш последовал за ней, не видя ничего вокруг, кроме стройного женского силуэта. Вирита будто чувствовала, что он жадным взглядом ловит каждое ее движение. Она нарочно принимала соблазнительные позы и словно от жары проводила пальцами по белой груди, которая слегка выпирала из лифа. Ташу не нравились блеклые, невыразительные силанки, но трудно было не признать, что Вирита хороша.

Когда девушка забралась на ложе, он снова потянулся к ней, но был остановлен упершейся в грудь ладонью.

— Неугомонный! — притворно рассердилась Вирита. — Сначала выпей. До дна!

Таш принял у нее из рук кубок и залпом осушил. Девушка чему-то рассмеялась — наверное, тому, как он торопился. Сейчас было не до наслаждения букетами вина. Да и удовольствия это не принесло — на вкус напиток оказался таким кислым, словно уже начал превращаться в уксус. И это восхваляли аристократы во внутреннем дворе?

Нет, подлинная сладость сидела прямо перед ним.

Пустой кубок покатился по каменным плитам. Таш притянул к себе Вириту и жадно примкнул к ее губам. Она не сопротивлялась, наоборот, прижалась к нему с такой же страстью. Поэтому, вдруг почувствовав легкий удар кулачком в бок, Таш растерянно отстранился.

Вирита хмурилась.

— Что-то не так, госпожа?

— Не закрывай глаза! Я хочу их видеть. У меня еще не было шердов с такими глазами, как у тебя, — капризный тон сменился вкрадчивым. — Не разочаруй меня, и, может быть, я тебя награжу.

Слова, которые должны были его подстегнуть, подействовали совсем иначе.

"У меня шердов еще не было", — прозвучало в ушах. С лица Вириты вдруг глянули рыбьи глаза барона-мужеложца.

Таша как будто облили ведром холодной воды. Жгучее желание, только что готовое перелиться через край, иссякло. Он смотрел на белые груди графской наследницы, на задранное до живота платье и призывно раздвинутые ноги — сцена, которая еще вчера свела бы его с ума.

Но он не ощущал ничего.

— Ну, почему ты замер? Обомлел от моей красоты?

В голосе Вириты напополам с игривостью слышалось недовольство.

— Да, госпожа, — шепотом соврал Таш.

— Не заставляй же меня ждать!

Эс-Мирд отдал раба в распоряжение Вириты — значит, приказ есть приказ.

Штаны с шуршанием упали на пол. Таш резко придвинул к себе бедра девушки, сорвав с ее губ стон.

Это был редчайший случай, когда шерд радовался, что его тело реагирует гораздо медленнее разума.

* * *

Вирита отпустила раба только через полчаса. Уходя, он едва не пошатывался от усталости. Трудно было поверить, что девушка младше него, а главное — что она наследница благородного дома. Такой искушенностью и изобретательностью могли похвастаться далеко не все шлюхи в борделе Каледхара, куда Таш наведывался вместе с Илартаном.

Скованное истомой тело было довольно, но на сердце амбарным замком висело чувство гадливости. Снять его не помогали никакие уговоры, что, в конце концов, Таш получил, что хотел.

Его использовали. Опять. Просто ради того, чтобы добавить в список своих трофеев. Таш не хотел быть трофеем. Он мечтал хоть что-то значить, хоть для кого-то. А получалось, что важны только его качества по отдельности — глаза для Вириты, боевые умения для Илартана, сила и скорость для эс-Мирда, способность лгать — для Ксалтэра.

Таша нисколько не удивляло, что три из этих имен принадлежат аристократам. Наоборот, это казалось закономерным.

Вернувшись во внутренний двор, он нашел хозяев увлеченными беседой. Эс-Мирд, мельком глянув на раба, жестом приказал ему постоять в тени галереи. Слуги как раз огораживали место для боя. Оставалось лишь дождаться, когда придет графский воин.

Эс-Наст, казалось, пребывал в нетерпении. Его ожиревшее тело колыхалось волнами, когда он поторапливал слуг и похлопывал по плечам собеседников, рассказывая что-то об арене и предстоящем Ильтиреве. Таш хотел прислушаться, но вдруг обнаружил, что ему трудно сосредоточиться на словах. К стене галереи он прислонился с неожиданной тяжестью. Нестерпимо хотелось сесть, а еще лучше — лечь.