Сердце мира (СИ)

Резкое, размашистое наступление шерда сбило Рольта, и он подался назад, уйдя в оборону. Слух наполнился грохотом, с которым деревянный меч встречался со щитом раба. Таш не понимал, что это гудение в его собственной голове, пока не выбил меч из руки Рольта и не бросил свой. С врагом можно было справиться и голыми руками. Порвать его, уничтожить.

Сжечь в пламени, - пришло на ум.

В серых глазах безъязыкого силанца теперь стоял страх. Он все еще смотрел на Таша сверху вниз. Но теперь Таш обеими руками держал его за горло, вздернув над землей. Одно движение - и Рольт перестанет мешать.

Чьи-то ладони льдом охладили разгоряченную кожу.

- Та Шиин! Хватит!

Таш очнулся, узнав голос Забвения. Руки тотчас дрогнули от непомерной ноши и выпустили Рольта. Он мешком свалился на песок, с ужасом глядя на противника. Лицо Рольта было залито кровью из разбитого носа. Таш понятия не имел, когда и как он умудрился испортить рабу внешность.

Красный туман растворился. Звуки, ощущение мира - настоящего мира, а не той поделки из кривых линий - постепенно возвращались к Ташу, и он наконец заметил, что зрители вскакивают с трибун и бегут к выходу.

- Что случилось? - растерянно спросил он Заба.

Тот выглядел перепуганным, хотя и не настолько, как Рольт. И почему-то приплясывал.

- Огненный вихрь прямо над ареной! Ты что, не чувствуешь жар? Нужно уходить!

- Д-да, - запнувшись, ответил Таш.

Вот что это был за огонь, который он ощущал в припадке. На песке танцевали маленькие язычки пламени - верные спутники огненных вихрей.

Рольт уже убежал, как и его товарищи. Оглянувшись ему вслед, Таш позволил Забвению тоже увлечь себя на улицу.

* * *

В комнате для слуг горели масляные лампы. Ставни были плотно закрыты - как только Лердан, Ксалтэр, Заб и Таш вернулись домой, разразился новый ураган. Неожиданно разбушевавшаяся стихия для шерда стала всего лишь отзвуком той бури, которую устроил господин. Стоило им очутиться в поместье, подальше от чужих глаз, как Лердан шквалом налетел на раба, ругая за безответственное поведение на арене. Отошел он так же быстро, как вскипел, но челядь ходила на цыпочках, боясь попасть хозяину под руку.

"Тебя надо пристрелить, как бешеную собаку!" - все еще эхом откликалось в ушах Таша. Лучше бы его десять раз посекло градом на улице, чем один раз услышать такое.

Он понуро сидел на стуле в полутемной комнате и стискивал зубы, чтобы не стонать, когда Хал касался болячек, промывая их от грязи. Пока не вышел из амфитеатра, Таш и не подозревал, что заполучил столько ссадин и синяков. Старик сам вызвался их подлечить, как только увидел измученного шерда. Заб тоже пытался помочь, но никак не мог устоять на месте. Когда над ареной возник огненный вихрь, больше всего язычков пламени бегало по раскаленному песку, и Заб обжег ноги, прыгнув за другом. В отличие от Таша, у него не было природной стойкости к жару, свойственной шердам. То ли от боли, то ли волнения у него теперь все валилось из рук. Поэтому Хал выдал ему самое простое задание: держать плошку с горящим фитилем поближе к товарищу.

Слуга стоял на коленях и закряхтел, потянувшись к миске с водой, чтобы смочить тряпочку.

- Не надо, - остановил его Таш. - Дальше я сам.

Было стыдно смотреть, как возле него корячится старик. Таш и принял-то помощь лишь потому, что смешался после господского выговора.

- Да уж конечно уж - сам, - проворчал Хал. - Знаю я вас, молодежь. Вам и море по колено. Плюнешь на свои царапины да забудешь, а они потом гноиться начнут. Вот страдания и начнутся.

- Так это твоего сына покалечили на прошлом Ильтиреве? - спросил Таш, уловив горечь в его словах.

- Не-ет, - старик махнул рукой. - Мой гораздо раньше погиб. Думал деньжат подзаработать на арене. Решил, что деваться ему больше некуда от бедности... А расплатился собственной жизнью. Но Илю, видать, его жертва понравилась. На следующий год хороший урожай был.

- Мне очень жаль, - тихо произнес Заб. Лампа дрогнула в его пальцах, которые до сих пор были измазаны в крови. Причем крови не Таша, а Рольта. Татуированный раб испачкался, когда оттаскивал друга от бойца. - Как-то неправильно все это: бои, жертвы.

- Куда как неправильно, когда безвинный человек погибает, - согласился Хал. - Да только богам, видать, такая жертва всех милее. Или графу эс-Насту, который обустраивает эти бои. Я вон все думаю: жрецы много чего болтают. К примеру, что мы о традициях забыли, потому Иль и насылает на нас суровые ветра. А не потому ли Он гневается, что все заполонили такие люди, как эс-Наст? До него на Ильтирев выходили драться только те, кто не жалел оросить землю своей кровью, чтобы она напилась. А теперь что? Ради чего тебе, молодому, на проклятой арене кровь проливать?

Он с досадой макнул тряпку в воду и протер длинную царапину на спине раба. Таш даже представить не мог, как и когда он ее заполучил. Вспомнив о том, как пришлось Рольту, Таш поморщился.