Сердце нага

Человек задрожал и вернулся к своему отряду. В толпе явно начались какие-то волнения и даже разгорелись споры, но из-за завываний ветра Тинахану не удалось ничего расслышать. Через некоторое время к нему подошёл уже весь отряд в полном составе и остановился именно в том месте, где минуту назад стоят улыбчивый говорун. Впереди всех на лошади с горделиво поднятой головой восседал мужчина в роскошных одеждах. Весь отряд, разглядывая пернатого воина, пристально уставился на Тинахана. Лекону было не по себе от их взглядов, и когда он собрался спросить, какого чёрта тут происходит, мужчина в дорогих одеждах наконец сказал:

– Так ты путешественник?

Причина, по которой Тинахан в ту же секунду не проткнул горло этому грубияну, заключалась в том, что среди его знакомых был один такой человек, который точно так же мог позволить себе нахамить лекону.

– Ты Собиратель душ? И сейчас говоришь от лица лекона? – с трудом подавив желание убить, проговорил Тинахан.

– Какая дерзость! Четвертовать его! – закричал коротко стриженный старик, сидевший верхом на лошади рядом с разодетым наглецом. Тинахан подумал, что у него уже нет сил даже чтобы злиться, и начал утешать себя тем, что по крайней мере это была не армия Собирателя душ.

Человек в роскошних одеждах заговорил:

– Умерь пыл, великий пророк. Ты же знаешь, леконы всегда были такими высокомерными. Объясни ему, с кем он сейчас имеет честь вести беседу.

Старик, которого только что назвали пророком, посмотрел на Тинахана так, будто готов был прямо на месте разорвать его на куски, и закричал так громко, что его шея стала красной:

– Слушай, ты, высокомерное жалкое отродье! Перед тобой стоит Его Непобедимое Величество, 49-й Десница Великого Короля-героя! Самозванец! Как ты смеешь изображать Короля перед самим внуком Его Величества? Да разверзнется небо и покарает тебя за этот грех!

– Это я-то самозванец? Мне очень жаль тебя расстраивать, но ваш товарищ тоже не лекон, – с усмешкой проговорил Тинахан.

– Ничтожество! И ты еще смеешь насмехаешься над нами с помощью этого глупого суеверия. Но я слышал глас Бога! Король-герой был человеком, а не леконом! Я сразу понял, что ты лишь жалкая пародия!

Наблюдая за пузырящейся пеной, стекающей изо рта пророка, Тинахан не выдержал и во всю силу лёгких издал знаменитый леконий крик. Довольно отметив про себя, что звук точно должно было быть слышно даже за переделами пустыни, лекон как ни в чём не бывало достал из рюкзака ещё один кусок копчёного мяса.

– Да-да. Мне очень жаль. Я прошу прощения за то, что сижу здесь настолько величественно, что вы приняли меня за Короля-героя. Но я не приму извинений за то, что вы прервали мой обед. А теперь, может, уже свалите наконец отсюда?

Закончив говорить, Тинахан откусил кусок мяса. Вдруг он услышал странный звук. С подозрением посмотрев на пророка, Тинахан понял, что не ослышался. Пророк с голодным блеском в глазах смотрел на копчёное мясо и то и дело сглатывал слюну.

– И ты даже не предложишь Его Непобедимому Величеству скромный дар в знак своего уважения и будущей дружбы?

Тинахан снова бросил взгляд на человека, которого называли Его Непобедимым Величеством. В его глазах читалось страстное вожделение, куда более сильное, чем желание основать собственное королевство.

Тинахан задумался о том, что если Его Непобедимое Величество и его отряд всё же когда-нибудь смогут основать королевство, то сам Тинахан будет фигурировать в мифах о создании их государства как Бог, который появился посреди пустоши и сотворил из песка и грязи мясо. Однако поделился едой он всё же по более прагматичной (и вместе с тем более маловероятной) причине. Тинахан рассудил, что, если этим людям удастся основать своё королевство, они, возможно, смогут занять ему немного денег в будущем. Его мечта покорить ханыльчхи так или иначе требовала больших затрат.

Таким образом, Тинахан с самым серьёзным выражением преподнёс в качестве «дара» копчёное мясо, приготовленное Кейгоном, и даже сумел сдержать смех, когда Его Величество в знак благодарности предложил пожаловать ему звание воина-араджита.

– Ты сказал «воин-араджит»?

Непобедимого короля раздражал тон Тинахана, но он стоически терпел его, продолжая жевать копчёное мясо.

– Именно. Как и мой великий предок, я величаю своих могучих воинов воинами-араджитами.

Тинахан даже предположить не мог, что могучими воинами окажутся не желающие работать юнцы, сбежавшие из своих домов, либо хулиганы, готовые принимать участие в любых безумных игрищах сомнительного короля ради бесплатной еды.

– Я ценю ваше предложение, однако вынужден отказаться. У меня и своей работы достаточно. Но однажды в будущем я могу обратиться к вам за помощью, и тогда, надеюсь, вы мне не откажете.

– Конечно! Эй, писарь, ты слышал? Зафиксируй-ка это.

Один из людей, не прожевав до конца мясо, начал рыться в своих вещах.