Сердце нага

Рюн был настолько шокирован, что в буквальном смысле потерял дар речи, и начал отвечать Кейгону с помощью нирыма. Естественно, никакой реакции на это не последовало. Тогда Рюн растерялся ещё сильнее, но всё же снова перешёл на обычные слова:

– Э-это что, правда?

– Странный вопрос. Конечно, это всего лишь мои предположения, но я думаю, что такое вполне могло произойти.

Наконец пазл в голове Рюна сложился. Когда Само сказала ему о Шозейне-де-Свиктоле, он и подумать не мог, что это было связано со смертью Хварита, ведь он лично был свидетелем того, с какой жестокостью Виас убила его друга в тот злосчастный день в библиотеке. Да и всем было хорошо известно, что они с Хваритом были лучшими друзьями, поэтому он и представить не мог, что кто-то мог обвинить его в убийстве. Всё это время Рюн опасался только того, что не извлёк своё сердце.

– У меня нет слов… Я не могу поверить…

– Даже если ты не можешь в это поверить, ты всё равно уже согласился принимать участие в нашей миссии. Поэтому будет лучше, если ты наконец-то поешь. В противном случае…

– Да заткнитесь вы уже! – яростно закричал Рюн.

Кейгон на мгновение растерялся.

– Моя сестра пытается убить меня! За преступление, которого я даже не совершал! А вы предлагаете мне просто поесть в этой ситуации?! – продолжал кричать наг, ощетинившись.

– Я скажу тебе три вещи, – неотрывно глядя прямо в глаза Рюну, сказал Кейгон и поднял три пальца.

Рюн метнул на него дикий взгляд, но охотник продолжил говорить своим обычным спокойным тоном, не слишком заботясь о бурной реакции нага:

– Во-первых, я и те двое, что стоят рядом с тобой, изо всех сил стараемся не допустить того, о чём ты только что имел наглость прокричать мне в лицо. Именно по этой причине ты благополучно добрался сюда и до сих пор не умер от руки своей сестрицы. По крайней мере, пока у неё не получилось этого сделать. Во-вторых, последним желанием твоего друга было не наказать убийцу, а закончить свою миссию. Поэтому, мне кажется, тебе сначала следует выполнить его предназначение, а потом уже расследовать, кто там на самом деле является преступником. И третье, самое важное.

– Что ещё? – мрачно спросил Рюн.

– Если ты сейчас же не съешь эту лису, она сдохнет.

Пихён не удержался от смешка. Рюн, который всё это время, нахмурившись, смотрел на Кейгона, тоже наконец улыбнулся. Охотник, даже не попытавшись изобразить хотя бы какое-то подобие улыбки, невозмутимо продолжил:

– Я знаю, что ты оказался здесь по случайному стечению обстоятельств и потому не был готов ко всем этим страданиям, что выпали на твою долю. Трагедия, произошедшая между тобой и твоей сестрой, действительно ужасна, и я понимаю твою боль из-за того, что ты больше не можешь вернуться в то единственное место, где мог бы почувствовать себя в безопасности. – Кейгон на мгновение прервался, чтобы набрать побольше воздуха. – Но нужно что-то решать. Что ты теперь собираешься делать? Съешь это и пойдёшь с нами? Или будешь дальше сидеть здесь, страдая и проклиная свою судьбу? Или, может, вернёшься на юг и просто подставишь своё горло под меч этой нагине? Мне кажется, выбор очевиден. Только ты сам должен мне его озвучить.

Рюн молча встал и одним махом заглотил лису. После чего отряд наконец выдвинулся из пустыни и начал свой путь в горы. Единственным знаменательным событием, произошедшим за тот день, было удивительное и вместе с тем уморительное открытие, которое сделал для себя Пихён. Оказалось, что наг, который мог в один присест проглотить живую лису, стеснялся показывать своё обнажённое тело при других мужчинах. Токкэби был невероятно счастлив такой возможности и без конца подшучивал над Рюном, чем практически довёл того до слёз.

Тодди Синокс сидел на земле и не мог поверить своим глазам, наблюдая за тем, как Великий тигр с жадностью пожирал его лошадь.

У бывшего короля, который совершенно не почувствовал приближения Великого тигра, было только одно предположение, откуда мог появиться хищник: он не иначе как спустился откуда-то с небес. Одним ударом тигр раскроил череп лошади, после чего Тодди прямо в седле отлетел на приличное расстояние и очень жёстко приземлился на землю. От испуга он не смог даже закричать, несмотря на боль, кинжалом пронзившую всё его тело. Однако Великий тигр, казалось, полностью игнорировал его присутствие, всё сильнее вгрызаясь в труп лошади.