Сердце, открытое любви

Элис несколько раз растерянно моргнула. Доктору около шестидесяти лет, скорее всего, жена его ровесница, и при этом она поклонница Жюльена? Интересно, какую же музыку он исполняет? Может, романтические баллады? Под аккомпанемент акустической гитары? Получается, он написал рождественские гимны для праздничного шоу. Нет, этого не может быть. Такая роль ему совсем не подходит, особенно если приглядеться к нему сейчас, когда язык жестов и его тела так красноречив.

Недовольно что-то проворчав, Жюльен достал из кармана сотовый телефон и, приложив к уху, отошел на значительное расстояние. Врач же повернулся к двум женщинам и заговорил по-французски.

Они слушали его с большим вниманием, и постепенно выражение любопытства на их лицах сменилось ужасом. Молодая женщина неожиданно расплакалась, голос ее звучал уже не так спокойно, вопросы сыпались один за другим. Краем уха Элис слышала, что Жюльен тоже ведет разговор на повышенных тонах. Все были явно огорчены и шокированы новостью, а ей оставалось лишь молча ждать и укачивать ребенка. Доктор наконец заметил, что она погружена в свои мысли и даже не пытается прислушиваться к разговору, поскольку ничего не понимает.

— Марта — она служит здесь экономкой — оставила дома внуков и очень волнуется, — пояснил он. — Николь — няня Жака — только вчера навещала братьев и сестер. Они обе очень напуганы и хотят установить карантин в своих домах. Это вполне возможно, поскольку, по правилам, люди, с которыми они контактировали, тоже должны быть изолированы. Я отправлюсь к ним, как только закончу здесь.

Элис посмотрела на малыша, которого держала на руках, потом перевела взгляд на врача и кивнула.

— За Жаком я присмотрю.

— Я могу подыскать няню, готовую временно поработать в доме, где объявлен карантин, но сомневаюсь, что все удастся организовать к завтрашнему дню. Было бы замечательно, если вы сможете побыть с ним какое-то время.

В этот момент к ним подошел Жюльен и громко хлопнул крышкой, закрывая телефон.

— Нет, — раздраженно бросил он. — Об этом не может быть и речи. Мадемуазель Макмилан не может оставаться в доме. Ей придется подыскать гостиницу.

— Но это самое плохое из того, что она может сделать. Поверьте, месье Дюбуа, положение крайне серьезное. Разумеется, я возьму кровь для исследований, но доказать, что у мадемуазель есть иммунитет, удастся только через несколько дней, впрочем, и после этого я бы не рекомендовал ей покидать дом.

— Вы не понимаете. Существуют объективные обстоятельства, которые заставляют так поступить.

— О… — Доктор выглядел растерянным.

Жюльен посмотрел на Марту и Николь. Женщины стояли в дверях и шептались, по их лицам было очевидно, что ситуация их взволновала и они мечтают поскорее покинуть дом и вернуться к своим семьям. Жюльен произнес буквально пару слов, и женщины удалились. Затем он обратился к доктору на французском, и лицо пожилого господина вскоре стало удивленным, он заморгал и несколько раз мельком взглянул на Элис. Она почувствовала, что краснеет. Скоро ее щеки будут такого же цвета, как у Жака.

Наконец Жюльен замолчал, а доктор повернулся к Элис, на лице его при этом играла вполне доброжелательная улыбка.

— У вас был весьма непростой день, моя дорогая. Не так ли?

Элис кивнула. Внимание врача ее растрогало, но она дала себе слово не пролить ни одной слезинки. Она не должна второй раз расплакаться перед Жюльеном.

— Причина вашего появления здесь сейчас не столь важна. Хорошо, что вы в доме, и у вас есть опыт ухода за детьми — только это в данный момент имеет значение. Нам повезло. Очень повезло. — Врач посмотрел на Элис с сочувствием. Это были глаза человека, который всю жизнь спасал людей, помогал им выпутаться из беды, кто обладал бесценным качеством понимания тонкостей человеческих взаимоотношений. — Возможно, вы старшая сестра этого крохи. Верно?

Поколебавшись, Элис медленно кивнула. Она с неимоверным трудом сдерживала слезы. Элис знала, что готова ухаживать за этим малышом вне зависимости от того, кем он был, но факт, что он может быть ее родственником, становился основным аргументом в принятии решения. Ведь она приехала во Францию для их поиска. В сюжете сказки произошел неожиданный поворот, но, возможно, она не так далека от цели, как казалось совсем недавно. Это дало ей совершенно иную, но все же надежду.

Доктор похлопал ее рукой по плечу.

— Не грустите. Завтра будет новый день. Я оставлю вам лекарства, которые могут понадобиться. Вот, прежде дадим ребенку парацетамол, а потом я возьму кровь у вас и месье Дюбуа.

Сначала доктор занялся Жюльеном, потом настала ее очередь. Но ей было трудно освободить руку, ведь она все еще держала Жака.

Элис посмотрела на Жюльена. Потом и доктор посмотрел на Жюльена.

Решение казалось вполне логичным и очевидным, но Дюбуа стоял, словно окаменев. В глазах его читался страх. Ведь он никогда даже не прикасался к племяннику. Он боялся его уронить или причины крылись глубже? Возможно, ему предстояло преодолеть более внушительный барьер.