Сердце предводителя демонов

Аскольд мог вынудить Суфрова послать на место действия землян. Ведь происходящее угрожало им куда больше, нежели демонам.

В крайнем случае, жители Дергошта могли все экранировать или подавить при помощи своей мощной магии. А вот люди… люди погибли бы…

Однако Аскольд — не из тех, кто жертвует жизнями бессмысленно. Он правил жестоко, но всегда справедливо. И гибель невинных людей была совсем не в его стиле.

Поэтому повелитель Дергошта взял ответственность за операцию на себя и решил снарядить своих демонов.

Хортон никогда не боялся погибнуть.

Он считал, что взял от жизни все.

Победы, любовь женщин. Уважение самых сильных и почитаемых в Дергоште демонныхов. Энберских эндеров.

Он был уверен, что примет смерть с улыбкой на лице.

Но, как выяснилось, теперь пожирателю есть что терять.

Он не хотел, просто не мог сейчас погибнуть. Потому, что… еще не испытал радости и сладости жизни с Мадленой. Когда на рассвете, вот как в этот удивительный день, встаешь рядом с женщиной, от взгляда на которую щемит в груди и делаешь большой вдох. Такой, словно ты — повелитель Вселенной. Всемогущий, непобедимый, всевластный.

Такой, словно весь этот мир: две планеты и междумирье созданы исключительно для тебя. Лично. Абсолютно.

Чтобы ты пользовался ими, жил и радовался.

А Хортон вообще хоть когда-нибудь радовался?

Ликовал после победы над врагом — да. Испытывал душевный подъем, когда эндеры достигали вершины и когда их чаяния, планы осуществлялись. Хмелел от успеха, когда то, за что он боролся и что защищал в Дергоште, наконец-то, было достигнуто…

Осознавал, что существует не зря, когда родная планета становилась безопасней, лучше и свободней благодаря его хозяевам.

Но Хортон никогда раньше не радовался.

Просто и по-настоящему.

Это чувство: чистое, как горный ручей, всеобъемлющее, словно материнские объятия и правильное, как сама жизнь, переполняло Хортона рядом с Мадленой.

И его, именно его, пожиратель не хотел потерять.

Вот почему он понимал, что теперь, с этого дня будет отчаянно цепляться за жизнь.

Не цедить ее, как густой алкоголь, не поглощать, даже не замечая, как она утекает капля за каплей… А пить большими редкими глотками, как прохладную чистую воду.

И ради этого он выживет.

Он не мог позволить себе умереть, пока не испытал счастья жизни с Мадленой. Полного владения этой женщиной: ее телом, душой и чувствами. Безвозмездно и безвозвратно.

Пока не получил ее «да» на все вопросы об их отношениях.

Вот почему Хортон затеял эту поездку на неккаллах. Казалось бы, такую неуместную в свете грядущих событий. Ему бы готовиться: физически и морально. Набираться сил и настраиваться на бой со стихией. Планировать стратегию и тактику боя с самой природой междумирья. Собираться мысленно и эмоционально…

Но он и настраивался, планировал, собирался… Только уже несколько иначе.

Запоминал, как же это потрясающе, когда Мадлена ему улыбается. В груди словно фейерверки взрываются и под ребрами чувствительно щемит. Тепло, приятно, хотя и на грани боли.

Пытался пропитаться насквозь ощущением близости, общества амазонки. Ее тепла, когда Мадлена прижалась к Хортону, даря такую необходимую ему тогда ласку. Незаменимую ничем. Ни воинскими почестями, ни лучшей жизнью в родном крае.

Когда-то Аскольд положил руку на плечо Хортона и сказал:

— Ты — лучший. Ты мне всегда будешь нужен.

Пожиратель хранил эти слова, интонации, паузы в фразе в душе. Долго хранил. Берег. Постоянно проверяя, проигрывая, слово за словом, чтобы не утратить ни звука. А теперь в этот же ларец памяти он хотел положить подобную фразу из уст Мадлены.

Рядом с фразой боевого соратника. Того, кому легко подставил бы спину и ради кого погиб бы, не раздумывая.

Хортон хотел помнить ее голос. Звонкий, словно журчание горного родника, высокий и вдохновенно-певучий. Ее смех. Совсем детский, чистый и потрясающе заразительный. И даже ее колючие, как самый густой терновник Дергошта, шуточки в адрес демонныха — даже они настраивали его на победу.

Ведь то, над чем ты смеешься и язвишь, явно тебе не безразлично.

Если ты задеваешь, значит задета сама… Если цепляешь — значит и тебя зацепило…

Нельзя зацепиться за ветку, дернуться и не утянуть ее за собой. Хотя бы ее частицу…

Вот почему Хортон полетел с Мадленой в Дергошт.

И почему эта поездка была ему важнее, чем амазонке. Гораздо нужнее, чем ей.

Она требовалась Хортону, чтобы выжить…

Вернуться из ада, куда он шел по приказу Аскольда.

Но не ради Дергошта, эндеров или кого-то еще. А ради Мадлены. Ее безопасности, ее комфорта и ее безоблачного будущего. Вот что теперь стало его приоритетом, его заботой и его целью.

***

Мадлена

Честно говоря, я и не думала, что побывать в Дергоште, как туристка, а не экскурсовод, охранница и гид одновременно окажется настолько удивительным.

Как ни странно, Хортон, который никогда не сопровождал туристов, действительно, знал, о чем говорил.

Я смотрела на все широко раскрытыми глазами и радовалась, словно девочка.

Эльтах ан тай — гора тысячи радуг — всегда была любимой моей достопримечательностью.