Сердце пустыни (СИ)

Генри и Мари спешились и прошли в ворота. Если ему еще можно простить ярко-черные волосы, поскольку у него даже после Андагары осталась довольно светлая кожа, то Мари безбожно выделялась на фоне селян своими яркими волосами и загорелой кожей. В столице Ниверии люди не отличались строго северной внешность, поскольку там было много метисов — так было во всех больших городах. Но в таких глубинках, как эта, кровь особо не разбавлялась. Так что все селяне могли похвастать светлой кожей и светлыми волосами.

Некоторые проходящие мимо люди смотрели с нескрываемым неодобрением и иногда презрением. Особенную неприязнь вызывала у них Мари. Поползли шепотки. Видимо, к этому кузнецу все-таки нечасто захаживали иностранцы. Другие же шикали на своих менее толерантных односельчан, самые отчаянные даже пытались выдавить из себя улыбку. У одного из таких Мари и решила выпытать, где найти нужного ей кузнеца.

Парень решительно ее не понимал. Вмешался Генри, переспросив на другом языке. Парень указал на небольшой деревянный дом с пристройкой из камня, что было нехарактерно для Севера. Потом он замолчал, постоял, помявшись на месте, и продолжил шепотом, чуть ли не прямо Генри в ухо. Договорив, он развернулся и быстро упетлял куда подальше.

— Они же понимали меня в первом городе, в чем проблема?

— Помнишь, мы говорили о том, что это отринутая богами глубинка? Чужаки сюда почти не захаживают, им нет смысла учить другой язык. — Генри нахмурился, — он сказал, что у кузнеца сейчас очень странные люди.

— Откуда ты знаешь язык? — спросила Мари уже с таким отчаянием, что ей саму себя стало жаль.

— Откуда ты знаешь древний Андагарский?

Мари проигнорировала вопрос тотально. Она посмотрела на тот дом, куда ткнул парень, указывая дорогу. «Странные люди» не сулили ничего хорошего.

— Мы же уже не можем сейчас развернуться и уйти, да? — спросила она, не надеясь.

Генри помотал головой.

— Откуда нам знать, что для этого парня — «очень странно»? Мы для него, похоже, тоже очень странные.

Генри не сказал, но Мари понимала, что очень странной казалась именно она. Мари от рождения далеко не бледная, а потом еще и андагарский загар. И на северном языке не говорила, в отличии от напарника — тот гораздо лучше сливался с местными.

Внутри Мари шел бой между двумя ее половинами. Одна была уверенна, что трупами они точно принесут меньше пользы, так что не стоит рисковать, найдутся другие кузнецы в более дружелюбном месте. Вторая же половинка считала, что безопаснее уничтожить оба артефакта, поскольку один ингредиент еще можно заменить, а из-за отсутствия двух уже придется отказаться от рецепта. Или вовсе от затеи.

— Тогда подождем, пока он освободится? Заодно и увидим этих странных людей, — Мари закончила предложения со смешком, убедив себя, что парень просто преувеличил.

Найдя подходящее место чтобы привязать лошадей, напарники направились к дому кузнеца. Находись они в Андагаре, Вольтаре — да где угодно южнее, — они могли бы просто сесть хоть на землю и подождать. Но холод есть холод, и уже через пару минут оба начали покрываться мурашками, ходить кругами в попытках согреться и искать способы не отморозить руки.

Спустя целую вечность массивная деревянная дверь со скрипом отворилась. Из дома вышел загорелый — сильно загорелый, — мужчина с блондинистыми волосами. Мари еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Она уже приготовилась к тому, что из-за двери вырвется армия южан. Теперь стало ясно, почему тот парень назвал мужчину очень странным. Такое сочетание внешности и правда было необычным.

Мужчина прошел мимо напарников и улыбнулся им ослепительно-белыми зубами. Мари отметила, что выйдя на холод, он чувствовал себя очень даже комфортно, даже не поежился, хотя и был с открытой головой. И это учитывая, что сама она задубела, закутанная в шубу и с меховым капюшоном.

Даже не переглядываясь, напарники одновременно направились к двери. Внутри их ждало полнейшее удивление. Мари была уверенна, что кузнец с такими навыками окажется каким-нибудь мужчиной, лет сорока, а то и вовсе стариком. Обязательно с бородой. Длинной, желательно. И седой. Кузнец оказался молодым парнем, не намного старше Мари. Наверное, ровесник Генри. Сначала она подумала, что это подмастерье. Потом парень с уверенностью, присущей только хозяевам дома, обратился к напарникам, и Мари с трудом сдержала свою челюсть, которая стремилась к полу.

— А вам что?

Он сразу перешел к делу, после стандартного приветствия, говоря, — слава богам! — на понятном Мари языке. На Севере рукопожатия не приняты — и не удивительно.

Мари тоже времени не теряла, и протянула ему в ответ артефакт.

— Нужно уничтожить. Полностью, безвозвратно.

На секунду глаза кузнеца загорелись азартом, присущим всем увлеченным людям. Такое же было с Мари, когда перед ней маячил какой-нибудь редкий камень. Или артефакт, существующий в единственном экземпляре. Как тот, который она собирается уничтожить.