Сердце сокола

Такие мысли — слишком циничные для прежнего Рейнардо — неожиданно придали уверенности. Отец всегда говорил, что главное для короля — справедливость. Он может иметь любимцев, но это должны быть заслуживающие его милостей люди. Он может ошибаться — но единственно с желанием помочь своему народу. Он может казаться жестоким или, наоборот, мягкотелым — но он не имеет права заслужить звание самодура. Все его помыслы должны быть направлены на то, чтобы принести процветание Эленсии и ее жителям. Способен ли Рейнардо выполнить отцовский завет? Несомненно. Он безмерно уважал отца и любил Эленсию самой нежной детской любовью, желая видеть ее сильным и богатым государством и зная, каким путем пойти, чтобы этого достичь.

Способны ли поступиться своими желаниями Сантьяго или Виктория, если это потребуется на благо страны? Пока, во всяком случае, ни тот ни другой не добавляли в этом отношении оптимизма. Сантьяго женился на низкородной дворянке, Виктория намекала на то, что не собирается жертвовать собой ради былых договоренностей, — и это в то время, когда никто из них не мог претендовать на престол. А что будет, если над их головами засверкает корона? Не зазнаются ли они так, что станут думать исключительно о себе, забывая о долге и уничтожая последнее величие своей страны?

Где-то на этом месте Рейнардо накрыло мучительное раскаяние, и он бросился к висевшему в спальне распятию, прося прощения за неправедные мысли о родных, которые столько пережили лишь из-за того, что были с ним одной крови. О какой справедливости он заикался, ища изъяны у человека, едва не простившегося с жизнью на службе у Рейнардо? Уже забыл, как погиб дядя Эдуардо? Тоже нож, только в грудь — и насмерть, и теперь у Рейнардо волей- неволей возникало ощущение какой-то недосказанности и неопределенности. Словно повторение той же самой истории, и он содрогнулся, против воли воскресив в памяти бескровное мертвое лицо дяди Эдуардо. Разве хотел бы он увидеть на его месте Сантьяго или Викторию?

Боже упаси, и Рейнардо должен их защитить, даже если они не испытывали к нему и толики родственных чувств. Он не сумел спасти отца, не сумел отвести беду от мамы, не сумел сохранить жизнь дяде Эдуардо — но и хватит с него потерь! Рейнардо больше не ребенок, и теперь в его власти и в его силах избежать новых! Приняв ту судьбу, что ему предначертана, и перестав искать оправдание своим страхам. Всем бывает страшно, но мужественные люди преодолевают себя — и побеждают. И королю Эленсии не пристало быть иным.

Его долг — и только он! — отныне должен определять все его поступки. Рейнардо принял свое предназначение. Осталось лишь полюбить его.

Кто это сказал? Кажется, Кристина — в тот самый их последний разговор, когда он предлагал ей сбежать, а она наставляла его на путь истинный, убеждая, что он создан быть королем и что никто лучше него не справится с этой ролью. Как она сумела понять это раньше него — и раньше всех остальных, кто и теперь на верил в Рейнардо Солара? Умная и восхитительно преданная девушка. А Рейнардо умудрился ее потерять. Казалось, что он держит ее обеими руками и не выпустит даже ради короны. А потом вдруг обнаружилось, что она стала женой другого, и в глубине души Рейнардо не сумел не признать, что заслужил подобный исход.

Да, теперь он отлично понимал, почему Кристина сделала выбор не в его пользу. Потому что в ее отношении он был эгоистом, принимая ее участие, но ничего не давая взамен. Брал и брал, пока не выбрал до конца, оставив Кристине единственный выход — сбежать. А ведь ей было нужно так немного. Какие-то крохи, кинутые Сантьяго, позволили Кристине увидеть в нем особенного человека и довериться именно ему, а не Рейнардо. И заботилась она теперь о нем, вне всяких сомнений отдаваясь этому делу со всей душой и забывая о себе. Рейнардо всегда удивляла эта ее способность отказываться от собственных благ ради блага того, кто был ей дорог. И пожалуй, Рейнардо никогда не сумеет восполнить эту потерю. Обычным женщинам не было дела до него, они искали лишь выгоды из статуса фаворитки. И как бы Рейнардо ни пытался найти в душе Перлы хоть десятую долю Кристининой чистоты и искренности, его усилия не увенчались успехом.

— Как отдохнули, ваше величество? — промурлыкала сеньорита Марино и погладила пальчиком его по груди. Проверяла его настроение и желание начать утро с взаимного удовольствия. Чаще всего Рейнардо не оказывался от столь бодрящего ритуала, стряхивая напряжение и позволяя себе увериться в том, что день будет простым и удачным. Но сегодняшний день не предвещал легкости изначально, и Рейнардо, подумав об удовлетворении собственной плоти, немедля почувствовал себя предателем по отношению к Сантьяго, мало того что лишенного близости жены уже несколько месяцев, так еще и пострадавшего на службе и вынужденного лежать без движения, пока рана хоть немного не затянется.