Сердце сокола

А что Рейнардо мог сказать, когда он сам понимал еще меньше? Будучи абсолютно разными, они с Викторией никогда особо не дружили, и лишь последующие собьгтия как будто стали сближать их, позволяя узнать и оценить друг друга. Виктория, на людях изображая резкость, наедине с Рейнардо старалась быть мягкой и терпеливой, но он упорно чувствовал в том фальшь. Виктория ни разу не открылась ему — так, как в любящей семье открывают сердца друг другу близкие люди, — но Рейнардо не мог ее за это осуждать. Сначала родители, выбрав из двоих детей каждый себе по любимцу, разводили их в разные стороны, сравнивая и пытаясь вылепить подобие другого. А потом, после гибели отца, и сам Рейнардо отгородился, не простив сестре ее равнодушия к его смерти и инфантильно считая ее предательницей.

Это уже потом он понял, что именно так Виктория переживает потери: в себе, в одиночестве, не желая делиться и показывать свою слабость. Только вовсе это не было равнодушием. Это было наследием отца, который всегда видел себя именно в Виктории, но который почему-то даже не подумал о том, чтобы дать ей возможность найги для своего характера правильное применение. Она не была создана для того, чтобы вторить мужу и обеспечивать ему тыл. И Рейнардо в последнее время стал склоняться к тому, что Виктория в лице сеньора Керриллара нашла повод разорвать помолвку с Андресом Касадором, чтобы не мучить себя неволей его властности. Андрес VIII, даже приняв в своей стране Конституцию, был ярым приверженцем патриархата и в жене видел лишь мать своих наследников. А Виктория, вне всякого сомнения, мечтала о большем. Ей нужен был муж, способный оценигь ее ум и решимость и желающий пройти с ней жизнь рука об руку, доверяя ей и полагаясь на нее. И Рейнардо, грешным делом, даже стал подумывать о том, кто мог бы составить сестре счастье.

И никак не ожидал от нее решения вернуться к Андресу Касадору.

Он задал сестре этот вопрос наедине, понимая, что правдивый ответ не предназначен для чужих ушей, но в ответ услышал лишь те же самые слова о долге.

— Ты же сам видишь, Найо, в каком тяжелом положении оказалась Эленсия из-за агрессивной политики сеньора Керриллара, — вздохнула она и неодобрительно покачала головой. — А что будет, если я своим поступком навлеку на нас гнев Андреса? Вдруг он сочтет мой отказ оскорблением и решит мстить? Ты же понимаешь, что мы не способны сейчас вести войну: мы проиграем и лишимся всего, что у нас еще осталось. Это… не тот путь, которым нас вел отец и о котором мне недавно напомнил Сантьяго.

— У Сантьяго гипертрофированное чувство ответственности, — возразил Рейнардо, вспомнив о его женитьбе на Кристине и желание броситься на помощь молочному брату, рискуя собственной жизнью. — И еще неизвестно, будет ли от него польза или одни лишь беды. Ты не должна уподобляться ему, Тойя. Я вовсе не хочу разбивать твое сердце и портить тебе жизнь. Если Андрес больше не мил тебе, если ты полюбила другого, я сделаю все, чтобы ты была счастлива! У меня не так много сестер, чтобы обижать тебя.

Виктория рассмеялась и погладила его по руке.

— Ты очень хороший и добрый человек, Найо, — сказала она. — Королю не должно таким быть: сожрут и не подавятся, а мне бы этого не хотелось. Бери пример с Сантьяго: вот кто непробиваем и не свернет с выбранного пути, даже если все на свете будет против него! И при этом он все время оказывается прав, Найо. Даже когда выглядит оголгелым фанатиком.

Рейнардо посмотрел на сестру исподлобья и задал очень важный вопрос, на который до сих пор не решался.

— Думаешь, он был бы лучшим королем, чем я?

Виктория, по счастью, не разозлилась на очередное проявление слабости и не фыркнула, не желая отвечать. Лишь очень внимательно на него посмотрела.

— Нет, не думаю, — негромко и глубоко ответила она. — Он отверг свою кровь из-за склонности к девице, а это недопустимо для истинного короля. Но в том, что он будет верным другом и грамотным советником, сомневаться не приходится. Тебе надо сохранить его приязнь, Найо, если ты хочешь иметь надежный тыл и не опасаться удара в спину. Сантьяго при всей своей одержимости велардовскими идеалами сердцем такой же Солар, как и мы, и он всегда будет нашим братом и частью наших с тобой жизней. Я не понимала этого раньше; быть может, и ты не понимаешь, поэтому я скажу. Наша сила в том, что мы не одни. Что у нас есть люди, на которых можно положиться даже в самой трудной ситуации. И Сантьяго именно такой человек. Как бы он себя ни вел и в какие бы авантюры не ввязывался, он верен долгу и не отступит он него. А это, поверь, самое главное.

Рейнардо слушал сестру в крайнем изумлении. Она никогда не была привязана к кузену, а потому и ждать особо теплых слов от нее в его адрес не приходилось. И Рейнардо не мог понять, чем вызвана нынешняя ее приязнь и защита.

Не желая мучиться в догадках, он спросил об этом Викторию. Но та только горько вздохнула и совсем по-матерински улыбнулась.

— Я очень тебя люблю, дурачок, — неожиданно сказала она. — И желаю тебе только добра.