Сердце сокола

Сеньор Уранда поклонился, принес падре Овидио извинения и сообщил, что у него больше нет вопросов к свидетелю. Сантьяго тоже качнул головой, позволяя падре покинуть свое место.

Следующей вызванной была горничная, буквально за сутки до убийства слышавшая в дворцовом коридоре ссору между капитаном Руисом и сеньоритой Марино, однако в свете известия о шантаже последней Сантьяго легко отбил эту подачу, вернувшись на исходную позицию.

Больше свидетелей у обвинения не оказалось, а потому в Зале судебных заседаний был объявлен небольшой перерыв, совмещенный с легким обедом для главных действующих лиц. Сантьяго, правда, утверждал, что опрос его свидетелей не займет много времени, но Рейнардо хотел сделать паузу, чтобы разложигь по полочкам все то, что он узнал, и решить, какого мнения он теперь придерживается об этом деле.

И по всему выходила сейчас удивительная картина, на которую вряд ли рассчитывало обвинение. Некто, кому угрожала сеньорита Марино и кто знал о ее вражде с капитаном Руисом, как и говорил Сантьяго, решил убить двух зайцев одним выстрелом, избавившись от шантажистки, которая вполне могла и не остановиться на одной жертве, и подставив гвардейского капитана, мешавшего ему своей деятельностью вершигь преступные дела. Этот некто заманил Перлу на Пико де ла Фронтера, там воткнул ей в спину нож и оставил улики против капитана, как то записка с угрозами и дневник несчастной жертвы. История выходила вполне складной, и, пожалуй, Рейнардо уже принял бы ее как данность, если бы такие мысли не приводили его с ужаснейшему и совершенно невозможному выводу.

Кто потребовал вскрыть комнату капитана и обнаружил там дневник жертвы? Кто подписывал разрешение на отлучку из дворца солдат? Кто способен подкупить или запугать одного из них так, чтобы тот подбросил Перле фальшивую записку от капитана? Кто, в конце концов, мог организовать его исчезновение таким образом, чтобы причастность к нему невозможно было заподозрить?

Ответ у Рейнардо был один, и он, право слово, предпочел бы, чтобы виновным оказался капитан Руис, а не уважаемый наставник, который хоть и поколебал в последние дни королевское доверие, все же оставался опекуном и примером для подражания. Но если Сантьяго докажет невиновность своего молочного брата, Рейнардо не пожалеет никаких сил, чтобы выяснить правду. Запретив себе думать о дважды спасенной регентом собственной жизни и тех десяти годах, что сеньор Керриллар был рядом. Он сумеет это сделать. Кажется, это куда менее болезненно, чем подозревать в подлости сестру или кузена.

Сантьяго сказал правду: допрос обоих его свидетелей длился чуть более получаса, но ничего нового в итоговое впечатление он не внес. Доктор Монкайо подтвердил, что смерть сеньориты Марино наступила от удара кинжалом в сердце и что та случилась мгновенно, и Рейнардо позволил себе порадоваться тому, что Перла не только не мучилась, но и, скорее всего, ничего и не поняла. После доктор заметил также, что нож в спине сеньориты Марино находился под весьма странным углом.

Если бы жертва в момент нападения смотрела в лицо своему убийце или находилась в его объятиях, широкая сторона лезвия кинжала была бы параллельна поверхности земли. Судя же по обследованной доктором Монкайо ране на спине сеньориты, кинжал воткнули перпендикулярно земле, что можно было сделать лишь со спины. Ни к каким выводам своим заявлением доктор не призвал, но задуматься заставил, и тогда у Рейнардо в первый раз родилось подозрение в том, что при любом вынесенном сегодня приговоре настоящую правду они все равно не узнают.

Вторым свидетелем защиты был древний-предревний любитель исследовать почерк людей и искать на основании своих выводов родственные связи между ними. Он плохо говорил и еще хуже слышал, но все же сумел донести до суда мысль, что почерк, которым написаны угрозы в адрес сеньориты Марино, очень похож на тот, которым на его глазах начертал те же самые слова подсудимый, но есть незначительное отличие в том, как в двух письменах выведены петли у буквы «эс» и тильды у буквы «энье».

— Без лупы тут, конечно, не видно, да и надо знать, как смотреть, — пытался еще объяснить свидетель, а Рейнардо уже понимал, что Сантьяго одержал безоговорочную победу. И даже совершенно растерянный граф Марино Гальярдо не сможет осудигь своего короля за вынесенный приговор. Оставалось лишь выслушать самого подсудимого, но это становилось простой формальностью, и Рейнардо заранее знал, какую историю тот поведает суду.