Сердце сокола

Рейнардо прищурился, изучая ее настолько пристально, насколько это вообще позволял быстрый танец, и Кристина была уверена, что угадывает его мысли. Наверняка он хотел сказать ей и то, что никакого заговора не существует, потому что нет больше на эленсийский трон иных претендентов, чем он; и то, что ее муж за полгора года своей службы так и не сумел обезвредить тех врагов, которые якобы угрожали его королю; и то, что он не допустит намеков на вину сестры во всех этих интригах. Однако он сдержался и только резче обычного выдохнул.

— Скажите мне, Кристина, вас действигельно волнует моя жизнь или только самолюбие вашего супруга? — неожиданно поинтересовался он, и теперь Кристина взмахнула в удивлении ресницами со всей искренностью.

— Вы вольны не верить мне, ваше величество, — со вздохом проговорила она, — но ваше благополучие значит для меня ничуть не меньше, чем собственное. Я самонадеянно позволила себе считать себя вашим другом и относиться к вам, как к нечужому человеку, и вы дали мне повод так думать. Так не корите же меня теперь за то, что мне небезразлична ваша судьба — судьба не только короля, но и друга, ваше величество. Я бы никогда не решилась подойти со своей просьбой к королю, но как ваш друг я хочу сказать, что вы никогда не найдете более преданного вам человека, чем Сантьяго Веларде, даже если сам он делает все, чтобы вы думали иначе. И я умоляю вас, ваше величество, помириться с ним и по достоинству оценить его верность и его желание служить вам и защищать вас, как прежде.

Рейнардо снова усмехнулся — на этот раз явно.

— Как прежде не получится, герцогиня, — сообщил он. — Прежде у вашего мужа была власть надо мной, теперь же…

— У него не было такой власти, ваше величество, — перебила его Кристина и тоже мягко улыбнулась. — Лишь ваша любовь к отцу и преданность его памяти вынуждала вас следовать его заветам, при этом считая себя невольным заложником его решения. Быть может, в том и была причина вашей неприязни к кузену? Теперь же лишь в вашей воле решать, кто станет вашим защитником и какие обязанности он будет выполнять.

В вашей воле в любой момент отказаться от его услуг и найги себе другого телохранителя. Отныне вы свободны в своем выборе, и никто не может вам указывать. Лишь просить. И я прошу за мужа, зная, как важно ему ваше расположение и как сложно ему признаваться в таких вещах. Пожалуйста, ваше величество! Простите Сантьяго его ошибки и протяните ему руку примирения! Только вы на это способны!

Он не ответил и молчал потом еще очень долго, почти до окончания танца. Кристина смотрела на него с надеждой и верой, иногда отводя глаза в смущении, но после справляясь с собой и снова ища взгляд Рейнардо. Наконец он качнул головой, очевидно приняв решение.

— Вы понимаете, герцогиня, что, если я удовлетворю вашу просьбу, вам снова придется расстаться с мужем — и, вероятно, надолго? — спросил он. — Я не потреплю, чтобы мой телохранитель отвлекался от моей охраны даже на собственную жену. Готовы вы на такие жертвы? Заслуживает ли их самолюбие герцога Веларде?

Кристина сглотнула вставший в горле комок. Рейнардо озвучил самое большое ее несчастье. Но что поделать, если чужое счастье стало дороже собственного?

— Я лишь хочу, чтобы у Сантьяго была семья, — от всей души ответила она. — Дороже этого нет ничего на свете!

Его величество так странно на нее посмотрел, что Кристина вспыхнула и отвела глаза. Темп вальса потихоньку замедлялся, и было ясно, что танец скоро закончится. Кристина не решалась больше тревожить Рейнардо своими словами и, как оказалось, именно такое поведение было верным.

— Я подумаю над вашим предложением, герцогиня, — отвесил ей короткий поклон Рейнардо, благодаря за танец, и только тут Кристина вспомнила, что не выполнила поручение Марии Паолини. Подалась вперед, к королю, и едва не схватила его за РУку.

— Простите мне мою дерзость, — в замешательстве пробормотала она, — но у меня подарок для вас, ваше величество! Могу я?..

— Подарок? — заинтересованно поднял брови Рейнардо. — Для меня? Отчего вы не начали с этого, герцогиня? Быть может, и разговор бы у нас вышел совсем иным?

В его голосе слышалась насмешка, и Кристина решила обезоружить его собственной улыбкой.

— Как раз оттого, ваше величество, чтобы вы не сочли его подкупом, — сказала она, и наградой за смелость ей стал его потеплевший взгляд. Рейнардо поднял руку, указывая на выход из круга, и Кристина послушно направилась к одному из окон танцевального зала. Однако его величество, желая скрыться от шума и суеты, предложил ей выйти на балкон.

Отказаться было невозможно, как ни противилось все внутри Кристины согласию: она сама испросила королевского внимания и теперь не имела права отступать. Однако решила как можно сильнее сократигь это нежеланное уединение с другим мужчиной, а потому, едва ступив на балкон, протянула его величеству вышитый Марией Паолини кошелек.