Сердце сокола

Минута. Еще минута. Целых ворох времени, чтобы поразмыслить над тем, что же все-таки задумали враги короля во дворце и найти наконец способ их обезвредить, но голова была болезненно тяжелой и мысли разлетались от любого Кристининого движения, уступая место вспыхивающей надежде. Вот и весь его долг. Сантьяго Веларде подвел всех, кого по-настоящему любил.

Книгу брать не хотелось. Апатия накрывала медленно, но верно, и Сантьяго стряхивал ее лишь для того, чтобы подлигь в тарелку теплой воды и обтереть по-прежнему горячую Кристину. Но когда он в очередной раз спустился на кухню, то вздрогнул от громкого заливистого лая. Стремглав взлетел обратно, в комнату — и наткнулся на острый, пронзительный взгляд Кристины. Она сидела в постели и с силой стискивала руками простынь. Хуго, бросившийся встречать Сантьяго, теперь крутился возле его ног, мешая сделать хоть шаг.

— Кристина…

— Ты правда любишь Викторию, Сантьяго? — хрипло и до боли горестно спросила она. Он подался вперед, едва не навернувшись на живом препятствии, и схватил Кристину за руки, заглядывая в глаза.

— Я люблю тебя, слышишь?! Только тебя, родная! Ты единственная и всегда ею будешь! Моя Кристина!..

Она вздохнула — как-то светло и немного наивно — и опустилась обратно на подушку. Руку Сантьяго из своей она так и не выпустила, и он, будто повинуясь ее желанию, с совершенно пустой головой примостился рядом. Прижался к жене поплотнее, уткнулся носом в ее висок, чувствуя, как заколотилось оттаявшее сердце. Кристина еще что-то пробормотала — и следующей мыслью Сантьяго стало недоумение неожиданным светом в комнате. Свет шел от окон, в которых еще секунду назад царствовала непроглядная ночь, и Сантьяго тряхнул головой, не понимая, что происходит.

Серый свет не сменился мглой. За стенами по-прежнему поливал дождь, но в том, что наступило утро нового дня, не оставалось сомнений. И затекшая до бесчувствия рука подтверждала ужасную догадку.

Сантьяго зажмурился, проклиная собственную слабость. Уснул, на несколько часов, пропустив столько необходимых, жизненно важных дел! И не увидел, если вдруг с Кристиной…

Он прижался щекой к ее щеке, не в силах больше думать о страшном. Губы обдало ее дыханием, а щека не обожгла уже привычным жаром, лишь приласкала нежностью, закрутив в груди Сантьяго головокружительный вихрь. Сердце застучало в неосознанной надежде. Неужели стало лучше? Неужели любимая наконец поправляется? Пальцы теплые, и кожа порозовела.

Сантьяго уткнулся ей в шею, давя выплескивающиеся эмоции. Не торопись, не требуй слишком многого. Кристина очень слаба, и надо помочь ей окрепнуть. А не лежать, прижимаясь к ней всем телом, выкрадывая у судьбы нечестные минуты блаженства и презирая себя за каждую из них.

Он отодвинулся, осторожно вынул руку из Кристининых пальцев. Она не разжимала их с самого его вчерашнего признания. Вот же глупец! Не опроверг ложь Рейнардо. Не объяснил любимой, что только она ему нужна! Неужели она мучилась его предательством даже с замутненным ядом рассудком? Сантьяго не мог знать ответ. Надеялся лишь, что своими словами сумел избавигь ее от сомнений и этой боли. И ненавидел себя за то, что не сделал этого раньше.

Новый день — третий по счету. Никогда они еще не проводили с Кристиной вместе столько времени. И никогда их уединение не было таким бесконечно одиноким и убийственно горьким. Сантьяго отдал бы десягь лет жизни за одно-единственное Кристинино слово, но она снова молчала. Снова неподвижно лежала в своей постели, растворяя утреннюю надежду на свое скорое выздоровление и погружая свой дом и его обитателей в осеннюю обреченность. Сантьяго ощущал себя призраком, который вроде и пытается что-то сделать, но проку от его стараний ровно столько, сколько было бы от фамильного привидения, не способного приносить ощущаемую пользу. Хуго то ходил за ним с опущенным хвостом и повешенным носом, то лежал возле Кристининой кровати, свернувшись кольцом и отказываясь от еды. Даже огонь, будто еще одно живое существо, все время норовил погаснуть, сдаваясь проливной сырости и оставляя дом без своего тепла. Словно какое-то проклятье — и, когда у Кристины снова начался жар, Сантьяго понял, что он этим проклятьем и был.

Все Кристинины несчастья связаны с его именем. Он заманил ее в ловушку с королевским перевоспитанием, поставив ее жизнь под угрозу. Он вынудил ее выйти за него замуж, считая себя спасителем, а в действительности бросив Кристину в логово львице в одиночку справляться с ее нападками. Он лишил ее покровительства человека, который действительно ее любил и, вполне возможно, мог сделать счастливой. Он рушил ее жизнь из самых благих побуждений и в конце концов стал причиной того, что теперь та висела на волоске и могла оборваться в любой момент.