Сердце сокола

И никакими высокими целями нельзя было оправдать эти преступления. И никакой любовью было не перекрыть той боли, что он Кристине причинил. Воистину настоящее проклятие. И лучшее, что Сантьяго мог сделать, это освободить ее от себя. И никогда больше не пересекать ее дорогу. И он так и сделает, как только поднимет Кристину на ноги. Хоть этот-то долг он должен выполнить!

Долг собственного сердца.

И дернул же его черт так влюбиться! Все было бы куда проще, сдержи он данное Кристине слово и останься ей лишь добрым другом. Он бы не ревновал ее к Рейнардо. Он бы не ссорился с ней по пустякам. Он бы не дергал ее желанием видеть. Он бы не заманил ее во дворец в столь неподходящий момент. Он бы не оскорбил ее без всякой причины. И не отвернулся бы в столь страшный момент. Сантьяго всегда знал, что нельзя идти у чувств на поводу, но Кристина лишила его всякой воли к сопротивлению, и он дал слабину. А расплачивалась за это его любимая.

Но разве можно было перед ней устоять? Изумительное, ни на кого не похожее создание! Такая умная, такая добрая, такая смелая, такая близкая. Словно частичка его же души, наполнившая дни теплом и совсем другим смыслом. Сантьяго мог бы целовать ее бесконечно, обожая ее дерзость и ее отзывчивость и забывая себя прежнего, признающего лишь иронию и самообладание. С самообладанием он распрощался, едва заглянув в лучистые карие глаза. Иронию еще пытался ставить на защиту, но та пала от одной лишь ласковой улыбки. Только ему Кристина так улыбалась — чуть застенчиво и очень нежно, растапливая холодность, обуздывая гордыню, руша предубеждение. Нет, у Сантьяго не было ни одного шанса. Он задал себе задачку лишь с одним верным ответом. Но, когда принял его, оказалось слишком поздно.

И что теперь? Что дальше? Кристина послушно пила, не мешала ему ее обтирать, была идеальным пациентом для самого привередливого доктора. Вот только Сантьяго не был доктором. Он израсходовал весь свой скудный багаж знаний в медицине и слишком хорошо понимал, что того не хватает. Не хватает! Потому что Кристине снова становилось хуже. Ее снова трясло, она снова тяжело дышала, она снова сжимала судорожно руки — и не могла больше бороться. Сантьяго что-то сделал не так. Не поймал нужный момент. Не сумел закрепить успех и удержать эту крохотную победу.

И снова терял любимую…

Как прошла очередная ночь, он почти не осознавал. Сантьяго боролся и с напастью, и с безысходностью, не позволяя себе опускать руки и вытравливая все панические мысли, и к утру ощущал себя выжатым насухо. Ни одной эмоции, ни одной мысли — лишь заученные машинальные движения…

И только громкий возбужденный лай Хуго снизу заставил немного встряхнуться.

Нет, конечно, Сантьяго сам бы не услышал, хотя входная дверь сотрясалась от сильнейшего стука, а за ней раздавались смутно знакомые голоса.

Даже не пытаясь понять, кого к нему привел то ли бог, то ли дьявол, Сантьяго бросился к черному ходу, а потом — вокруг — к парадному и увидел на крыльце Милагрос и Бино.

Лица у них при виде него заметно вытянулись, но Сантьяго было не до объяснений. Он схватил Бино за плечо и толкнул его обратно к лошади.

— Привези доктора Монкайо! Сейчас же! — так резко приказал он, что Бино без секунды промедления кинулся выполнять его распоряжение. Милагрос смотрела на Сантьяго огромными испуганными глазами, но и ее любопытство могло подождать. — А ты иди за мной, — чуть мягче проговорил он. — Сеньора очень больна. Надо продержаться до приезда доктора.

Милагрос тихонько охнула, но не сказала больше ни слова, только последовала за Сантьяго в дом. Он опасался, признаться, что при виде бескровной Кристины она запаникует, ударигся в слезы, припадет в горе к сеньориным ногам и проблем от нее будет куда больше, чем пользы, но, очевидно, он плохо знал Милагрос. Та побледнела, конечно, взглянув на неподвижную Кристину, и зашептала горячую молитву, но следом бросила куда-то свой узелок, быстро потрогала у Кристины лоб, потом пощупала воду в тарелке, заглянула в кружку с заваренной ромашкой и испьгтующе посмотрела на Сантьяго.

— В доме ведь больше никого нет? — зачем-то уточнила она. Сантьяго зло выдохнул, забывая, что перед ним просто девчонка.

— Хуго есть! Отличный парень! За доктором только идти отказался: хозяйку стережет!

Брови у Милагрос удивленно взлетели вверх, но на милую светскую беседу у Сантьяго не было сил. Милагрос еще раз осмотрелась по сторонам, потом быстро и как будто незаметно пожала Кристинину руку.

— Молоко, мед? — осторожно спросипа она, очевидно уже зная ответ. Сантьяго криво усмехнулся.

— Ты, вероятно, много коров и ульев во дворе видела?

Милагрос удрученно вздохнула, но тут же встрепенулась.

— Давайте я в деревню сбегаю, сеньор! — воодушевленно предложила она. — У меня и деньги есть, я с собой взяла…

Как будто Сантьяго не дал бы ей денег на жену.