Сердце сокола

Заканчивала свою эмоциональную речь она уже наверху, ведя гостей через кухню с негоревшим очагом в темную тесную спальню, где помещались только две кровати и небольшой сундук для одежды. На одну из кроватей мать Эстерситы и указала.

— Устраивайте ее здесь, сеньор Алькон, а я пока за дочерью сбегаю. А то, боюсь, она в таком состоянии одна до дома не дойдет. Как вернусь, сразу разожгу очаг, будет тепло. И еду приготовлю: такую победу нужно отметить. Я скоро!

Не дожидаясь ответа, она торопливо зашаркала по кухне к лестнице, а сеньор Алькон наконец аккуратно опустил Кристину на постель. Та печально скрипнула, вынудив Кристину заговорить.

— Это неправда! — горячо выдохнула она. — Рейнардо никогда не предаст идеалы отца! Он преклоняется перед ним и не допустит!..

— Уже допустил, — оборвал ее сеньор Алькон и, чуть пододвинув ногой сундук, присел на него рядом с Кристиной. — Проще всего сделать вид, что ничего не происходит, прячась за высокими чувствами и не желая прикладывать хоть какие-то усилия для исполнения своего долга. Такое поведение понятно в двенадцать лет, но не в двадцать, коих уже достиг его величество. Пора становиться мужчиной и отвечать за свои решения, а не списывать все на опеку регента. Иначе, боюсь, все закончится именно так, как предрекает сеньора Флорес. Впрочем, — добавил он, словно почувствовав, что Кристина готова пуститься в спор, — сейчас меня волнует совсем другое. Как вы себя чувствуете, сеньорита Даэрон? Меньше всего я рассчитывал, что пострадавшей в этой схватке окажетесь вы.

Она слабо улыбнулась. Услышать заботливые слова от сеньора Алькона после его строгого выговора в адрес короля было сродни тому, как увидеть перед собой стакан лимонада от сеньора Веларде после его оскорбительных подозрений. И голос в темной комнате казался донельзя похожим. Быть может, от усталости он перестал его изменять?

Или это шум в голове играл с Кристиной злые шутки?

— Лучше, чем могло бы быть, не согласись вы защищать Горнасо, — признавая все заслуги Алькона в этой победе и благодаря за них, ответила Кристина. — Вы сегодня совершили настоящее чудо, сеньор! Я видела, как вы бились, — это что-то невероятно! Вы спасли нас всех…

— А вы спасли меня, — неожиданно с искренним теплом в голосе сказал он и тоже улыбнулся. — Не хотите об этом упомянуть?

Кристина закусила губу и качнула головой.

— Если бы я не вынудила вас свернуть на мои земли, вам не пришлось бы их защищать, — справедливо заметила она. — И рисковать собой, когда у вас было совсем другое задание. Так что я, быть может, отдала долги, но уж точно не гожусь на роль героической спутницы сокола.

Сеньор Алькон рассмеялся, и Кристине почему-то было приятно слышать его смех.

— Вы удивительной чистоты человек, сеньорита! — легко и очень приятно проговорил он. — Я рад, что сумел узнать вас такой. Надеюсь, и вы не слишком жалеете о нашей встрече.

Кристина секунду помедлила, убеждаясь в том ответе, который хотела дать.

— Не жалею, сеньор, — от души ответила она. — Кем бы вы ни оказались на самом деле, сегодня я увидела достаточно, чтобы судить о вас по поступкам, а не по словам.

Он глянул на нее быстро и как-то очень по-соколиному, словно разгадал ее намек. Как же Кристина хотела знать, права ли она!

— В этом мы с вами сходимся, — совсем уже по-велардовски заявил он, после чего откланялся, объяснив, что переночует в доме близнецов, а заодно проследит, чтобы Фино не стало хуже. В то, что кузен короля собирается остаться в деревенском доме и заботиться о местном мальчишке, поверить было невозможно, и Кристина, запутавшись, решила отложить эту задачку до лучших времен. Хотя бы до той поры, когда любая сложная мысль в голове перестанет отдаваться очередным карабинным выстрелом.

Однако долго отдыхать ей не пришлось. Почти следом за уходом сеньора Алькона послышались шаги, и сеньора Флорес привела в спальню свою дочь. Уложила ее на соседнюю Кристининой кровать и пожелала спокойного отдыха.

— Я рядом на кухне буду, — напоследок предупредила она. — Если что, сразу зовите! Вот же горюшки луковые!

Эстерсита хихикнула, кажется достаточно оправившись и от былого страха, и от перенесенных страданий. Кристина пообещала выполнить наказ, после чего сеньора Флорес, еще раз тяжело вздохнув, оставила их одних.