Сердце сокола

Тойя желала получить Эленсию в свое полное распоряжение. Стать королевой, свергнув законного правителя и своего брата и презрев все эленсийские заповеди и отцовское завещание. Близкая власть вскружила ей голову, а один день рождения с королем, очевидно, позволил считать себя равной ему и способной заменить его на троне. Жесткая и решительная, Виктория никогда не видела внушаемого и мягкотелого брата хорошим правителем, и Рейнардо был виноват в том, что позволил ей убедиться в своей правоте и взлелеять мысль, что она справится с подобной ответственностью лучше него. Он слишком долго колебался, всерьез думая об отречении, а Виктория не совладала с искушением.

Мог ли Рейнардо винить ее за это?

Когда-то он и сам считал сестру во всем лучше себя и сокрушался, что не может передать ей навязанные рождением обязанности. Тогда он еще верил окружающим и не думал, что у каждого из них есть собственные интересы, которые они ставят куда выше его благополучия. Одного за другим, он терял людей, которых считал своими друзьями, пока не остался в полном одиночестве. И вот тогда наконец понял, что на самом деле важно.

Не страхи в собственной несостоятельности. Не долг перед памятью родителей. Даже не желание осчастливить свой народ и возродигь величие своей страны.

Важны люди, которым он не был безразличен. Которые дышали с ним одним воздухом и которым он мог доверягь без всяких уступок. Которые не способны его предать не из страха и не из корысти, а из искренней любви к нему. Рейнардо не знал, существуют ли такие люди и заслуживает ли он их любви, но он поставил себе целью открыть истинные личины всех близких ему людей и больше не позволял себе обманываться.

Первой спала маска с сеньора Керриллара, и Рейнардо мог только поражаться, как долго та продержалась на его лице и как слеп он был многие годы. Размышляя позже над своим заблуждением, Рейнардо пришел к выводу, что не столько благодарность бывшему регенту, сколько страх одиночества руководил им в отношении к нему, а когда оказалось, что быть свободным от такого человека не так уж и плохо, Рейнардо перестал прятаться в раковину и позволил себе всматриваться дальше.

Относигельно Перлы заблуждений у него не было, и он вычеркнул ее из своей жизни без всяких переживаний. После, конечно, искренне горевал у ее гроба, но сердце его она не разбила; разве что сделала прочнее.

Кристина, напротив, проникла в самую душу, и после ее замужества Рейнардо упорно именовал ее в мыслях предательницей, но и это несчастье не сумело его сломать, а в остром желании доказать ветренице, что он ничуть не хуже ее мужа, еще и позволила поверигь в себя и в собственную способность принимать решения. И когда Кристина рассказала об истинной причине своего брака с герцогом Веларде, Рейнардо мог польстить себе былой стойкостью и здравомыслием. Он правильно сделал, что усмирил гнев и не наказал своевольного кузена так, как требовало уязвленное самолюбие. Иначе как бы после правды смотрел на себя в зеркало? Зная, сколь черной неблагодарностью отплатил человеку, положившему всего себя на служение ему и не погнушавшегося сломать собственную жизнь ради защиты дорогих ему людей?

Понять кузена было выше сил Рейнардо. Сантьяго говорил одно, делал другое, думал третье, казался четвертым, а спустя время оказывался пятым, а Рейнардо не знал, чему на самом деле стоит верить. Любые объяснения, которые он придумывал поступкам герцога Веларде, в итоге оказывались столь далеки от истины, что Рейнардо после чувствовал себя ослом, да еще и неблагодарным ослом, не сумевшим разглядеть то светлое, что на самом деле в этих поступках было заложено.

Но как, черт побери этого Сантьяго, можно было заподозрить, что, женившись на Кристине, он занимался ее спасением, когда сам же в лицо насмешничал над венценосным кузеном, хвалясь собственными достоинствами, укоряя короля его недостатками и ни словом не заикнувшись об истинной причине своего решения? Как понять, что, надевая маску народного героя Эленсии, Сантьяго вовсе не стремигся устроить революцию и занять трон, когда он столь явно высказывал недовольство характером нынешнего правигеля и всерьез сокрушался, что тот погубит страну? Как в его вечном злоупотреблении властью разглядеть истинную заботу о своем короле и бесконечную ему преданность? Рейнардо и не знал, что бывает на свете такая преданность. Ее не смогло уничтожить ни вечное недовольство Рейнардо навязанным телохранителем, ни абсолютно противоположные с ним взгляды на мир, ни откровенная травля Рейнардо кузена, ни ревность Сантьяго к венценосному сопернику, ни даже обвинения герцога Веларде в вероломстве. Последнее, казалось, должно было напрочь уничтожить последние крохи той верности, что еще теплились в сердце Сантьяго Веларде.

А он в последнем своем желании завещал Рейнардо оставаться королем Эленсии и доверил ему любимую женщину, ради которой отказался от долга.