Сердце Сокола

— Хорошо, — сквозь зубы согласился Финист, и я поняла, что муж пришел к тем же выводам. — Теперь мы можем идти?

— Конечно, больше вас не задерживаю, — Михаэль улыбнулся, едва заметно склонив голову, и Финист ответил ему таким же полупоклоном.

Во дворе нас ждала наемная карета, благополучно доставившая до самого дома, и это было едва ли не самое хорошее, что случилось за вечер. Потому что идти через полгорода в жутко неудобных туфлях, одолженных Враном, у меня не было сил.

— Погоди минуту, — попросил Финист, когда карета остановилась, и я собралась вылезать. — Твои родители сейчас у нас дома, и я не думаю, что стоит пугать их таким видом.

— А ты умеешь делать девушке комплименты! — рассмеялась я. Но поворчать мне не дали. Финист сгреб меня в охапку и поцеловал, не стесняясь Ала. Впрочем, мальчик демонстративно отвернулся, но я заметила, что он улыбается.

— Я наложу морок, — спустя минуту объяснил мне Финист, что-то нашептывая и вытворяя хитрые пассы руками. Кожу закололо, а волосы на голове зашевелились, словно кто-то невидимые запустил в них ловкие пальчики.

— Неприятные ощущения придется потерпеть, — извинился муж, и я, перекинув косу через плечо, увидела вместо черной краски свой природный русый цвет.

— Увы, это всего на пару часов. Краску всё равно придется смывать, — разрушил мои надежды Финист и вылез из кареты. А затем помог выйти мне и снял Ала до того, как тот решился спрыгнуть со ступеньки.

— А что с голосом делать? — вспомнила я, и Финист, чертыхнувшись, сунул мне в руки темный непрозрачный флакончик.

— Хорт сказал выпить, когда всё закончится.

Я поспешно откупорила пузырек и глотнула. Горло, до того момента неприятно сжатое, сразу отпустило, как будто я выпила горячего молока с медом. Попробовала что-нибудь сказать, и с радостью услышала свой обычный тембр.

— Ой, голос вернулся, — радостно воскликнул Ал.

— Только голос? — удивленно переспросила я.

Александр собрался было что-то рассказать, но Финист подтолкнул его по направлению к дому.

— Ал видит сквозь морок, — пояснил муж, когда ребенок, ничуть не обижаясь, убежал вперед. — Это особенность королевской татуировки, своего рода сигнальные чары, чтобы никто под чужим видом и близко не подобрался.

— Вот почему Вран был против магической маскировки!

— И это тоже. А еще ты бы непроизвольно стала поддерживать чары своей магией. И Михаэль мог бы почуять шептунью.

— Я боюсь за Ала, — остановившись у крыльца, честно сказала я. — Ты видел, как принц смотрел на него? Ал зачем-то ему нужен.

— Сирин болен. И есть два варианта: либо он рассматривает Ала как наследника, и тогда заявит об отцовстве в ближайшее время….

— Или?

— Он хочет использовать его в ритуале, — упавшим голосом договорил Финист, и я увидела в его глазах отчаянную пустоту. — Мы даже спрятаться не можем. Татуировка служит маячком, Ала смогут обнаружить в любом уголке мира.

— Значит, мы не будем бежать. Не бойся, вместе мы защитим Ала, — я крепко сжала его ладонь, и мы зашли в дом, на время отбросив в сторону дурные мысли.

ГЛАВА 9

Расслабиться и отдохнуть в семейном кругу не получилось. В гостиной царила напряженная тишина, еда была практически нетронута, хотя до ухода к Хорту я успела приготовить праздничный ужин. Мачеху и батюшку, сидящих за столом, я увидела сразу. Причем отец выглядел недовольным: спина прямая, будто кол проглотил, руки сжаты в кулаки. Мне показалось, что он едва сдерживает гнев. Зато мужчину напротив батюшки, держащего за руку Василису, я поначалу не признала. А потом, присмотревшись, громко охнула, привлекая к себе внимание. Кощей без бороды помолодел лет на десять.

— Добрый вечер, — поздоровалась я, заходя в комнату, и поймала одобрительный взгляд мачехи. Та определенно оценила мой наряд, и то, что я чуточку похудела. В отличие от отца, рассерженной мачеха не выглядела. Удивленной, не более.

— Да кому как, — скрипнул зубами батюшка, и я поняла, что не ошиблась. Он был зол. — Что же ты, Лада, не написала, что Василиса нашла себе жениха?

— Жениха? — я потрясенно уставилась на сестру, и та смущенно кивнула, продолжая теребить янтарный браслетик. Так вот от кого был подарок! Вспомнилось, что при долгих ухаживаниях невесте сначала дарили браслет с драгоценными камнями, символизирующий серьезность намерений, и только в день свадьбы меняли его на обручальный.

— Я попросил у Митрофана Степановича разрешения ухаживать за Василисой, — пояснил Кощей на мой удивленный взгляд.

— Как колдунья сама может решать, за кого замуж выйдет! — батюшка не сдержался и грохнул кулаком о стол. — Я не для того её растил и отпускал в Академию, чтобы она за старика шла!

— Папа, — осторожно начала Василиса.

— Замолчи! — рявкнул отец, но если он думал, что это сработает, то ошибался. Василиса несколько лет прожила вдали от дома, в столице, и новая жизнь научила её быть сильной и самостоятельной. Такие преподаватели, как Вран, закалили характер сестры.

— И не подумаю! — Василиса демонстративно переплела пальцы с Кощеем. Тот вздрогнул, но руку не убрал. — Ты сам сказал, что я могу выбирать. Я выбрала.