Сердце Сокола

— Я сама придумала. Конечно, тут нет ничего особенного, но магическое истощение восстанавливает. Ты же знаешь, что мне колдовство не очень удается. А в последнее время всё ещё хуже стало.

— Хуже? — Ал посмотрел на надписи на её коже, которые словно стали ярче. Или это освещение изменилось?

— Не бери в голову, — Мила накинула платок, закрывая плечи и вместе с тем большую часть «узора». — Лучше скажи, Ладе понравились цветы?

— Очень. Она просто расцвела, — скаламбурил Ал, и остаток часа они проговорили о его родителях и цветах.

— Хорошо провел ночь? — полюбопытствовал Святослав, когда Ал на следующий день пришел на работу, сверкая, как золотая монетка.

В ответ Ал кивнул, не раскрывая подробностей: он не мог рассказать, где был, ведь компрометировать Милу ему не хотелось. Пусть это и дало бы определенное преимущество: тогда Ал мог бы предложить ей выйти из щекотливой ситуации, выскочив за него замуж, и дело в шляпе! Но поступать так низко было не в его правилах.

Кроме того, Ал сомневался, что имеет право рассказывать о произошедшем. Ведь тогда ему придется упомянуть о книге по темной магии на столе девушки, а подставлять Милу Ал не хотел.

— Хоть кто-то провел её хорошо… — вздохнул Святослав, и Ал навострил уши, уже понадеявшись услышать первую жалобу от дяди на Алёнушку. — У нас очередной взрыв, — закончил следователь.

— Где? — тут же насторожился Ал.

— Недалеко от площади. Есть вероятность, что ложный след. Может, обычный маг набедокурил. Посмотришь?

— Уже лечу, — шустрый лунь вылетел в окно, Святослав только рукой махнул.

Ал же, оказавшись на площади уже в облике человека, первым делом проверил след магии и выругался вполголоса, осознав, что это знакомое волшебство. В этот раз даже сомнений не было. У неизвестного мага снова был выброс, и, судя по участившимся взрывам, сила подчинялась ему всё хуже.

Но как Ал упустил этого таинственного взрывателя? Он ведь дежурил почти всю ночь…

И ушел следом за Милой, у которой дома лежала подозрительная книга.

Ал споткнулся о бывшую печную трубу. От дома купца остались одни головешки, к счастью, ни его семья, ни он сам не пострадали, уехав на праздник к родственникам. Но убытки понесли значительные.

«А ведь этот купец не ладил с Милой! — вспомнил Ал, и по его спине пробежал неприятный холодок. — И сарай в доках — не тот ли, где однажды её чуть не принесли в жертву?»

Ал тряхнул головой, отгоняя дурные мысли. Купец со многими не ладил — парень сам был свидетелем, как тот замахивался тростью на голодных детей, просивших у него краюху хлеба. Так что поджигателем мог быть кто угодно. Но точно не Мила!

И всё же, как бы он не хотел отрицать происходящее, но пройти мимо сада подруги не смог. В этот раз Мила оказалась дома — подвязывала ветви спасенного ясеня и улыбнулась, завидев Ала.

— Калитка открыта, заходи, — крикнула она, и парень поспешно шагнул внутрь.

Впервые на его душе было неспокойно не от того, что он увидел свою зазнобу, а от дурного предчувствия. Он покосился на дом, размышляя, лежит ли книга снова на столе, читает ли её Мила.

— Смотри, он почти здоров! — Мила показала на ясень, на котором уже стали появляться новые зеленые листочки. — Спасибо, что помог вчера. Этот ясень мы посадили вместе с мамой, и он мне особенно дорог, — она ласково погладила шершавый ствол, а затем обняла, будто обнимала маму.

— Не за что, — Ал вымучено улыбнулся, стараясь скрыть тревогу. — Не против, если возьму в доме воды? В горле пересохло, сил нет терпеть.

— Конечно, — Мила ушла поливать цветы, а парень заторопился в дом.

Книги о темной магии на столе не было. Как и на ближайших полках, которые Ал успел мельком оглядеть. Зато на скамье лежала перевернутая страницами вниз книга о ритуалах усиления магии — и об их последствиях. Ал пролистал её и похолодел — одним из результатов неверно проведенного ритуала были взрывы.

Шпионить за собственной подругой было ужасно. Конечно, нельзя сказать, что Алу раньше не приходило в голову в образе птицы подсматривать за переодевающейся девушкой — и приходило, и подсматривал, хоть и краснел после со стыда. Но с Милой он никогда так не поступал. Поэтому сейчас, сидя на ветке ясеня, Ал смотрел в окно, раскрыв клюв, и убеждал себя, что делает это исключительно ради дела.

Мила расплетала косу. Неспешно, прядь за прядью, она вычесывала волосы, неторопливо и с каким-то особым изяществом, словно проводила одной ей известный ритуал. И длинные черные волосы были сейчас её единственной одеждой. Сидя на ветке, Ал испытывал огромное желание пробраться в дом, обнять Милу и целовать её до одури, до громких бесстыдных стонов, совершая всё то, о чем так мечтал ночи напролет уже который год.

Но надо было лететь прочь. Во взрывах точно была виновата не Мила — Ал уже третий день присматривал за ней и не заметил ничего странного. Он развернулся, взмахнул крыльями… и ощутил едва заметный аромат магии.

Но зачем Миле было колдовать перед сном?