Сердце Сокола

Лунь подлетел к окну, заглядывая в комнату. Мила, так и оставшись нагой, стояла на деревянном полу в окружении свечей и вслух читала какое-то заклинание. Страницы книги, которую она держала в руках, отливали странным блеском, а узоры на теле девушки шевелились, приходя в движение. Менялись слова на её коже, менялся узор, но Ал чувствовал, с каким трудом это колдовство давалось Миле.

А затем её силы закончились — и мига хватило, чтобы незавершенное колдовство обернулось против девушки.

Осознав, что Миле грозит нешуточная опасность, Ал влетел в окно, на ходу превращаясь в человека. Но было поздно. Магия уже окутала девушку, заставив ту кричать от боли, выгибаться так, что казалось, сломается позвоночник. Магии было много — слишком много для Милы, и Ал, бросившись к ней, крепко прижал неудачницу-колдунью к себе и стал вливать излишек магии в себя, понимая, что он-то, как шептун, может поглотить эту силу без вреда. Или почти без вреда — ведь вмешательство в древний ритуал не могло оказаться безнаказанным.

Ал услышал голос, который исходил из книги — и отовсюду.

— Любишь её? — вопрошала магия.

— Люблю, — отвечал Ал всем сердцем.

— Клянешься защищать?

— Клянусь.

— Пока смерть не разлучит вас?

— И даже после.

Плечо зажгло так, что Ал закричал от боли, а на коже стал проступать кровавый узор. Он уже видел такой… Только не сразу вспомнил, где. А когда понял, его как холодной водой окатило — и крик застрял в горле. Такой же узор был на брачных браслетах его родителей. И теперь он сиял на их руках с Милой, означая одно — их с девушкой повенчала сама магия. Больше некуда было деться, и ничего нельзя было изменить.

Сияние исчезло, книга снова стала обычной, а Мила застонала и открыла глаза.

— Ты в порядке?.. — прошептала она первым делом, дотронувшись до его лица. — Ты не поранился?

Она плакала, и ей было больно, но она всё равно думала в первую очередь о нем. Ал, не сдержавшись, притянул её к себе, а Мила заговорила торопливо, оправдываясь и не замечая собственной наготы.

— Этот ритуал был ошибкой. Я хотела избавиться от шрамов — они блокируют мою магию. Столько читала, готовилась — и всё зря. Ничего не получилось. Только стала на шаг ближе к смерти, — она поёжилась, то ли от холодного ветерка, залетевшего в комнату, то ли от воспоминаний об испытанной боли.

— Я бы не дал тебе умереть, — твердо произнес Ал. — Но ты должна знать. Мы теперь… — он попробовал сказать, что они теперь женаты, но не смог.

Впрочем, девушка уже увидела узор на его руке и догадалась обо всём сама.

Обняла его, прижимаясь лбом к плечу.

— Прости, — выдохнула она и отстранилась от него. Встала, пошатываясь. — Я понимаю, что ты никогда не связался бы с такой, как я. Но не волнуйся, скоро всё закончится.

— О чем ты?

— Я проклята, — Мила горько рассмеялась. — Тот колдун что-то сделал со мной, как будто продырявил, и магия с тех пор утекает из меня вместе с жизнью. Мне хватало магии, пока я была маленькой, но я взрослею, и сил требуется всё больше. Даже цветов и растений уже недостаточно, чтобы поддерживать меня: я стала убивать их, как чуть не убила ясень. Думаю, я скоро умру, и избавлю тебя от этого, — она указала на кровавый узор.

— Ты не умрешь, — Ал подошел к ней и схватил Милу за руки. — Я не позволю! А если тебе нужна магия, то бери, сколько хочешь! У меня её хоть отбавляй.

— Я не хочу делать тебя слабым, — покачала головой Мила.

— И не сделаешь, — Ал улыбнулся и отвел ей за ухо прядь волос, признаваясь в том, о чем хотел рассказать уже очень давно: — Я шептун. Ты будешь колодцем, а я водой. И обещаю, этот колодец никогда не высохнет.

Ал он обнял Милу, прижимая к груди и чувствуя, как по щекам девушки катятся слёзы облегчения и радости.

— Как мы скажем твоим родителям? — Мила немного успокоилась, и к ней вернулась прежняя рассудительность. Девушка оделась, со смущением осознав, что была перед Алом совершенно обнажена. Пусть он и стал её мужем, но они даже ни разу по — настоящему не целовались!

— Думаю, они будут рады встретиться с тобой, — Ал хитро улыбнулся, не став упоминать, что давно спросил у родителей благословения на этот брак. С Бореем было сложнее — он всё ещё недолюбливал магов. Зато к следователям относился с симпатией — отчасти это послужило причиной того, что Ал пошел на службу.

— Сомневаюсь. Наверняка, они уже нашли тебе подходящую партию, — не знавшая о его планах Мила только вздохнула.

— Даже не начинали. Мама говорит, что жениться надо по любви, — Ал покраснел.

Мила грустно добавила:

— Вот видишь, тем более…

— Но ведь я давно люблю тебя, — договорил Ал, и девушка удивленно распахнула глаза. — Разве ты не знала? Мои приглашения на свидания? На танцы? Встречи под звездным небом? Разве этого было недостаточно?

— Я думала, ты просто шутишь, — непритворно смутилась Мила. — Боялась поверить…

— Да какие тут шутки, — Ал присел рядом с ней, помогая заплести косу.

Свою сестренку он часто заплетал, так что научился. А у Милы после заклинания дрожали руки, и привести волосы в порядок у неё никак не получалось.