Сердце Солнечного воина

Те же слова сказал мне Вэньчжи на последнем издыхании. Пожелал мне счастья, зная, что не сможет быть со мной. Слезы навернулись на глаза, я моргнула, боль в груди пронзила так глубоко, что стало трудно дышать.

Кто-то постучал в мою дверь, слуга бросился открывать. В комнату вошла Чжии, край ее ярко-зеленого платья почти касался пола. На юбке были вышиты сиреневые орхидеи и лазурные птицы, которые расправляли крылья и щебетали.

Она склонила голову в приветствии:

– Завтра уезжаю и хочу попрощаться с тобой.

Я скрыла свое удивление.

– Это очень мило с твоей стороны.

В ее руке блестел персик бессмертных: спелый, со светящимся румянцем от стебля до кончика, с сияющей кожицей.

– Ливей дал мне его для мужа. Если смертный не страдает какой-либо внутренней болезнью, персик продлит ему жизнь. Мы сумеем дождаться эликсира. Ливей пообещал мне его, хотя пройдут годы, прежде чем зелье будет готово.

– Я рада, что ты его получишь.

Меня все еще тяготило, что она отказалась от эликсира, что счастье моих родителей было достигнуто ценой ее счастья. Я не забыла данную ей клятву – и сдержу ее, даже если Чжии не потребует этого от меня или необходимость в ней отпадет. Самые важные обеты – те, которые идут от сердца.

– Мне пора, – сказала Шусяо, вставая на ноги.

– Доброго пути. – Когда я протянула к ней руки, она крепко их сжала.

Я не хотела отпускать, но подруга развернулась и ушла.

Взгляд Чжии скользнул по слугам, маячившим позади меня.

– Оставьте нас. – Она не повысила голоса, но в нем безошибочно угадывалась властность.

Без малейших возражений они поспешили выйти, закрыв за собой двери.

– Все царские дети рождаются с таким умением? – спросила я.

Чжии села, расправляя юбки.

– Когда я жила здесь, предпочитала оставаться одна. Слишком много слуг шпионило за мной по приказу мачехи.

– Мне жаль. – Не в первый раз я порадовалась за собственное детство, каким бы простым и одиноким оно ни было.

– Когда назначите дату вашей свадьбы, я вернусь. – Ее улыбка ослепила, эхо выражения Ливея вспыхнуло в ее черных глазах. – Мы станем сестрами.

Свадьба? Я пошатнулась от ее слов, они прозвучали так уверенно, в отличие от шепотков придворных.

– Мы не обручены.

Ее улыбка исчезла.

– Что тебя так испугало? Я думала, ты хотела пойти за него, что ты любишь моего брата. Все остальные тоже в это верят.

Я встретила ее взгляд не дрогнув, устав от чужаков, сующих нос в мои дела.

– Это касается только Ливея и меня.

Ее лицо застыло, она встала.

– Тогда предупреждаю: не играй с сердцем моего брата. Я не прощу тебя, если это сделаешь. – Не говоря ни слова, Чжии направилась к двери.

– Постой! – У меня на языке вертелся вопрос, о котором я и сама не подозревала. – Ты не жалеешь? Обо всем, от чего отказалась, чтобы жить в Царстве смертных? – Корона была ее наследием, но для меня станет кандалами.

Сначала Чжии молчала, играя с нефритовыми браслетами на запястье.

– Нет, потому что я получила гораздо больше. Это не жертва, когда любви достаточно. – Ее глаза остановились на мне. – Вопрос за вопрос: ты любишь Ливея?

– Да. – Голос дрогнул, но это была правда. Я всегда буду любить его, но меня по-прежнему одолевали сомнения.

Пусть сначала я отдала сердце Ливею, но затем полюбила другого. Того, кто отдал свою жизнь за мою, кого я не могла забыть. Я узнала, что смерть имеет свойство уменьшать грехи, позволяя помнить только о хорошем. Когда Вэньчжи был жив, я цеплялась только за его предательство и обиды. Но теперь наконец могла думать о нем без примеси горечи, и это придало новую ясность всему, что он сказал и сделал, с тех пор как я снова впустила его в свою жизнь.

– Я рада, – она помедлила, прежде чем добавить: – Если нет, то было бы очень недурно покончить с этим сейчас.

Я не ответила, задетая ее самонадеянностью: в последнее время я стала раздражительнее. И все же ощутила облегчение, что есть другой путь. У меня был выбор, хоть и трудный.

Утро выдалось безоблачным, небо было ярко-лазурным. Мы с Ливеем сидели в павильоне во дворе Вечного спокойствия. Водопад грохотал в пруду, лепестки персиковых цветов слетали с деревьев. Ливей отмахнулся от служанки и взял чайник, чтобы наполнить мою чашку – так же, как делал это, когда мы вместе учились, когда нас было только двое. Служанка воззрилась на него с благоговейным восхищением, поклонилась и оставила нас наедине.

– В Царстве смертных сейчас осень, – заметил Ливей.

Я кивнула, отвечая на его улыбку. Когда он поставил чашку передо мной, его рукав коснулся моей руки; вышитые серебряные цапли парили на синей парче. Волосы принца были собраны в сапфирово-золотой головной убор, такой же, как тот, что он носил прежде. Я почти могла представить, что после этого мы направляемся в зал Отражений, а не в зал Восточного света, где Ливей правил царством. Император во всем, кроме титула.

Он вручил мне деревянную шкатулку с изображением женщины в зеленом одеянии, с малиновым поясом на талии и золотыми украшениями в волосах. Облака клубились у ее ног, а над головой мерцал серебряный шар.