Сердце Солнечного воина

Когда я приблизилась к возвышению, меня охватила аура Ливея: теплая, яркая и до боли знакомая. Подняв глаза к нефритовому трону, я ощутила нежность, пронизанную раскаянием, но лишенную сожаления. Я не была бы счастлива здесь, рядом с ним, и не могла сделать его счастливым, если тосковала по тому, кого больше не существовало.

Черты лица Ливея превратились в царственную маску, не выдавая ни одной мысли. Его желтая парчовая мантия была расшита лазурными драконами, а на волосах покоилась тяжелая корона из золота и сапфиров. Жемчужные нити отцовской короны исчезли, и хорошо, я не хотела больше слышать их зловещее щелканье. Как величественно он выглядел, как истинный император, готовый выслушать даже простолюдинов.

Я опустилась на землю, вытянув перед собой сложенные чашечкой руки. Ливей этого не требовал, но все ждали, и я не хотела унижать его достоинство. Подняв голову, я заметила, что глаза императора слегка сузились, он жестом приказал мне встать. Церемонии ему нравились не больше, чем мне. Оставайся Ливей еще принцем, мог бы отослать всех прочь: слуг, придворных и охранников. Император имел большую власть, но при этом его сильнее связывали традиции, правила приличий и груз бесконечных ожиданий – по крайней мере, того правителя, который стремился быть достойным своего положения.

– Зачем ты пришла, Синъинь?

– У меня есть просьба к Вашему Небесному Величеству. – Я говорила официально, мой тон был настороженным.

Каждое сказанное здесь слово будет взвешено и перевернуто. Как я скучала по былой легкости, когда мы сидели вдвоем во дворе Вечного спокойствия, но те дни ушли так же безвозвратно, как вода, впитавшаяся в землю.

Ливей склонил голову.

– Проси все, что пожелаешь.

Благоразумнее было сдержаться, но я сильно тревожилась.

– Ваше Небесное Величество, что значит, когда бессмертный дух покидает наше царство? – Я помолчала, прежде чем добавить: – Я больше не чувствую его.

Он выпрямился, его плечи, казалось, напряглись под мантией.

– Кого ты имеешь в виду?

– Вэньчжи. – Имя прозвучало как сорванный аккорд. Оно мне снилось, я мысленно повторяла его, но не могла и представить, что снова произнесу его вслух, тем более в этом зале небожителей.

– Все это время ты искала его? – нотка грусти прозвучала в его тоне.

– Да.

– Что ты нашла? – спросил он.

– Тень его присутствия, как сон без лица. – Мой голос дрожал; я вспомнила, как закрылись глаза Вэньчжи, как он испустил последний вздох. – Я знаю, что он мертв. Но думала… верила, что часть его духа оставалась в Стене Облаков до сих пор. – Я замолчала, понимая, какую чушь несу, уже сожалея о том нетерпении, что привело меня сюда.

Я гналась за миражом.

В зале стало так тихо, что наверняка все слышали шелест моего рукава и шорох моего дыхания. Ливей наклонился вперед, его глаза были темными и непроницаемыми.

– Он в нижнем мире, но не такой, каким ты его знаешь. Еще нет.

Я не могла пошевелиться, уставившись на него широко раскрытыми глазами. А затем до меня дошло: ослепительная легкость охватила сердце, даже несмотря на то что в голове пронеслась сотня вопросов. Неверие боролось с дикой надеждой, которую нельзя было укротить, слишком долго она томилась в клетке. Я дрожала, мое сердце все еще собирало воедино то, что разум уже начал схватывать. Отец рассказывал мне о нескольких случаях, когда бессмертных отправляли в нижнее царство по приказу Небесного императора, точно так же, как его самого послали убить солнечных птиц. Редкое исключение, требующее разрешения монарха и обещания о возвращении.

Теперь Ливей был Небесным императором.

– Вэньчжи стал смертным? Как это возможно? Он умер, – сказала я, запинаясь.

– Ему повезло. Сознание сохранилось вместе с бессмертным духом, чего мы никогда прежде не видели.

– Лавр. – У меня в горле образовался ком, когда я вспомнила увядающие остатки сока, растекающиеся по телу умирающего. – Он вернул меня. Дерево спасло и часть самого Вэньчжи. Но почему его дух ушел только сейчас? Отчего не раньше? – Мой голос дрожал, мозг все еще переваривал грандиозное откровение.

Хранитель смертных судеб выступил вперед, приближаясь к возвышению.

– Сначала мы не могли это сделать. Его дух очень ослаб; мы сомневались, хватит ли ему сил поддерживать смертное существование, только так он мог вернуться, не теряя своего бессмертного «Я». – Хранитель задумчиво погладил свою длинную бороду. – Но с годами дух Вэньчжи постепенно укреплялся, как будто что-то помогало ему исцеляться, – обстоятельство весьма необычное. Только теперь его получилось отправить в Царство смертных.

– Но это произошло после того, как лавр исчез, его силы больше нет. – Я и теперь не смела до конца поверить в удачу, опасаясь, что все это – сон, что счастье снова у меня отнимут.

– Его исцелил не лавр – ты, – мягко сказал Ливей.