Сердце сумрака

– Я знаю тебя, Тия, и всегда буду знать. В ночь гибели Полер… – При упоминании ее имени его голос надломился. – В ту ночь я чувствовал, когда ты убивала Аену, чувствовал твое горе. Я ощутил всю ненависть, на которую ты была только способна, как свою собственную. И в тот миг всем сердцем полюбил самую темную часть твоей души, потому что понимал тебя лучше, нежели могли понять Фокс или Микаэла. Я узнал тебя в худшем твоем проявлении. И даже в нем ты никогда бы не убила свою сестру.

Я заплакала. Он обнимал меня до тех пор, пока во мне больше не осталось слез. Стеклянный кулон его сердца, несмотря на утреннюю прохладу, грел мою щеку.

– Я не знаю, чем заслужила тебя, – выдавила я.

Он поцеловал кончики моих пальцев.

– Мы найдем выход, Тия. Халад ведь делился с тобой нашими подозрениями? Разве я когда-нибудь ошибался? Все эти помутнения рассудка объясняют, почему ты чуть не выпрыгнула из окна библиотеки. За ними кроется нечто большее, чем нам известно, и время, проведенное вдали от Киона, позволит вывести из твоей крови яд.

– Мне… мне хочется верить, что все эти помутнения вызваны отравлением. Но они не прощают мне убийства. Ох, еще же Лик. Что случилось с ним?

Кален стал серьезным.

– Мы все еще пытаемся это выяснить. Мы обнаружили на нем руну вскоре после твоего ареста. Я тоже не понимаю, как такое могло случиться – он ел ту же еду, что и все мы. Альти и Шади убеждены, что он не употреблял ничего другого, кроме приготовленного ими или же твоей мамой. Идея наложить на него защитные руны принадлежала ему. Мы посчитали, что ему лучше отправиться с нами, дать время руне самой рассеяться.

– Но когда мы вернемся в Кион, ничто не помешает кому-то снова попытаться…

– А что, если мы не вернемся? – Он погладил мою щеку. – Что, если мы никогда не вернемся в Кион? Тогда тебе больше не придется быть Костяной ведьмой. У Лика нет причин и желания возвращаться, да и большинство королевств будут только счастливы заполучить себе Кузнеца душ в лице Халада. Если мы хорошенько спрячемся, старейшины перестанут тебя искать.

– Я не могу тебя об этом просить.

– Тия, я знаю тебя. Твое врожденное чувство ответственности не позволяет тебе согласиться со мной. Но если только к такому миру мы можем прийти, то лучше исчезнуть.

– А как же твои звания? Ты принц, кузен Канса…

– Звания для меня ничего не значат, – спокойно ответил Кален. – Тия, я отказался от отцовского титула герцога. На юге у меня есть дальние родственники, и все свои звания я передал им. Они достойные люди и справятся с новым положением. Я редко бываю в Хольсрате, к тому же все Искатели смерти должны отрекаться от своих титулов, как бы упорно ни настаивали Канс или Аликс. Сейчас меня ничто не держит, я не связан ни с кем, кроме тебя. Давай поговорим об этом позже, как только приедем в Тхан. А пока надень вот это.

Он передал мне простую розовую заколку в виде розы – оправленную в серебро, но в остальном без каких-либо изысков.

– Ее сделал для тебя Лик, – сказал он. – Она скроет черноту в твоем сердце, пока мы не выясним, как от нее избавиться.

Я знала, что мне не изменить его мнения – пока что, – поэтому вздохнула.

– Кален, это могло подождать, пока я не обсохну.

– Просто в лагере нас ожидают великий герцог Бессерли вместе с другими ядошанцами, и раз уж им еще неизвестно о твоем сердце, я решил, что лучше проявить осторожность. Мы можем…

Я чуть не выскочила из воды.

– Лорд Бессерли здесь? И ты позволил мне все это время разглагольствовать?

– Да хоть сам Создатель может подождать. Мне хотелось в первую очередь поговорить с тобой. Мы можем… мы можем остаться в Ядоше. Или отправиться туда, куда ты пожелаешь. Нам не нужно возвращаться в Кион. Давай пообещаем друг другу не принимать кардинальных решений, пока все не обсудим?

Я посмотрела на него, заглянула в его серьезное, обеспокоенное лицо. Он был прав: он знал меня лучше, чем я сама себя. Он понял мои намерения, когда я нырнула в реку, разрываемая желаниями вынырнуть или пойти ко дну. Это была не связь фамильяра. Нас соединяли узы более сдержанные и вместе с тем более тесные.

– Клянусь тебе, – прошептала я, – что никогда больше ничего от тебя не скрою.

Ядошанцы общеизвестно слыли грубиянами, однако лорд Бессерли при желании мог быть довольно тактичен. А также учтив и прагматичен – он и глазом не моргнул при виде моих мокрых волос и состояния вещей Калена.

– Леди Микаэла известила меня о вашем приезде, леди Тия. Я приветствую вас и ваших друзей от лица городов-государств Ядоши, вы можете пользоваться нашим гостеприимством столько, сколько пожелаете. Позвольте нам сопроводить вас в Тхан, где мы приготовили для вас просторные, мы смеем надеяться, покои. Может быть, ваша светлость нуждается в содействии? Ази все еще где-то поблизости?

– Боюсь, милорд, ази улетел, – ответила я. – На своем опыте мне довелось узнать, что обычно в его присутствии люди начинают нервничать.

Лицо герцога сникло.

– А я так ждал встречи с ним.

– В следующий раз, когда мне понадобится его помощь, вы будете первым, кого я позову, ваше превосходительство.