Сердце того, что было утеряно

Новость о переговорах с Белыми лисами распространилась по всей армии герцога. Перед наступлением сумерек отряды были оттянуты назад в долину, но первым делом Изгримнур хотел убедиться, что в необнаруженных норах над воротами города не окажется никаких норнских лучников. Эту задачу поручили «горным козлам». Хотя они давно занимались поисками скрытых штолен, ненавистные норны по-прежнему попадались им на склонах горы, все так же показывая себя искусными, решительными и бесстрашными воинами.

Когда холодный день сменился тусклым вечером, Эрлинг Стойкий повел отряд, состоявший из Порто и четырех других солдат, в патрулирование по нижним склонам. Первые пару часов они находили только следы прежних стычек, сломанные норнские стрелы и места их собственных ночевок. Белые лисы никогда не оставляли тел своих павших, поэтому тропа, где «горные козлы» всего три дня назад убили нескольких защитников горы, теперь казалась не хоженной годами. Серые облака висели прямо над их головами.

– Не расслабляйтесь, парни, – сказал Эрлинг, когда они отдыхали на выступе утеса и осматривали верхнюю часть склона. – Белокожие не сдадутся. Эти змеи не оставят своего гнезда. Нам придется перебить их всех – вплоть до последнего гаденыша.

За эти недели осады у Порто уже было несколько стычек в норнских штольнях, которые они находили и заваливали камнями. Даже когда «горные козлы» превосходили норнов в численности в дюжину раз, убивать Белых лис было очень трудно. Идея о захвате целого подземного города вызывала в его животе тошноту.

Когда они восстановили дыхание, Эрлинг повел всех дальше вверх по краю утеса. Они шли по едва заметной тропе, обнаруженной в прежних вылазках, и хотя Порто уступал в выносливости некоторым опытным ветеранам, его длинные ноги стали такими же сильными, как и у любого из «козлов». Он занимал место в начале их небольшой шеренги, прямо за Эрлингом, когда увидел странную вспышку в густой роще выше по склону и чуть южнее тропы. Порто потянул Эрлинга за бриджи, привлекая его внимание. Воины, следовавшие за ними, поняли знак и безмолвно присели в ожидании.

Услышав сообщение о вспышке, командир кивнул и жестом приказал группе разделиться на две части. Эрлинг взял с собой Порто и Колбьорна – быстрого, как гончая собака, парня из Вественнби. Несмотря на имя, которое переводилось как «черный медведь», Колбьорн был таким бледным и худощавым, что больше походил на норна, чем на риммера. Вторая половина патруля под руководством Старого Драги направилась в обход рощи. Эрлинг и двое его подчиненных начали приближаться к деревьям спереди.

Они поднимались по склону так медленно и тихо, как только могли – в основном по-пластунски, на животах, через снег и камни. В отличие от своих товарищей Порто не носил с собой лук – несколько уроков в стрельбе оказались настолько безуспешными, что убедили его отказаться от этого вида оружия. Вытащив меч из ножен, он полз за Эрлингом и Колбьорном. Они часто останавливались, прислушивались и высматривали какие-либо признаки движения в том месте, где Порто увидел вспышку. Но когда ветер утихал, горный склон становился абсолютно безмолвным.

Наконец патрульные добрались до выступа скалы чуть ниже рощи. Эрлинг предложил дождаться момента, когда ветер снова усилится. Через некоторое время он подал знак остальным и побежал к деревьям. Порто и Колбьорн помчались за ним.

Небольшая поляна между соснами оказалась пустой. На снегу не было никаких следов – только несколько грязных рытвин. Судя по снежному покрову, никто не посещал это место несколько дней. Однако на одной из сосновых веток действительно что-то блестело – примерно на высоте груди. Эрлинг забрал предмет и вернулся, чтобы показать остальным. Это было красивое ожерелье. На тонкой порванной цепочке висел бледно-голубой кристалл размером с палец. Он был грубо вырезан в форме женщины. Порто догадался, что ожерелье зацепилось за ветвь, когда норнский разведчик отступал в свою нору после перестрелки с патрулем северян. Наклонившись к нему ниже, он увидел, что простое и на вид грубо сделанное украшение на самом деле было идеально изготовлено. Чем больше Порто присматривался к нему, тем меньше понимал его замысловатую композицию.

Эрлинг отдал ему ожерелье:

– Ты увидел его, южанин. Оно твое.

Порто хотел отказаться от трофея. Безусловно, вещь была красивой – и как чудесно она сверкала бы на груди Сиды, когда, вернувшись домой, он подарил бы ей этот кулон, – однако предмет выглядел слишком нечеловеческим. Глядя на женскую фигурку, он почему-то чувствовал необъяснимо сильную тоску по родине.

Из-за деревьев послышался сигнал тревоги – предупредительный свист, который, набрав высоту, внезапно оборвался. Пока Порто и два его спутника осматривались по сторонам, пытаясь определить направление, откуда-то донесся крик с одним-единственным слово: «Хуне!»

Какое-то время Порто не мог вспомнить значения этого риммерского слова, но затем его охватил ужас. Гигант! Когда бы ни выкрикивали предупреждение о «хуне», это всегда предвещало беду. Это означало встречу с гигантом.