Сердце умирает медленно

Последние пару недель мы встречались с Дэниелом практически каждый день. Не знаю, как называются такие отношения, но романтическими они определенно не были. Мы катались на велосипедах, гуляли в парке, обедали в тени деревьев и много разговаривали. Я и не думала, что могу быть настолько болтливой. Будто развязался тугой узел, который раньше мешал мне говорить. Обсуждала все, что вижу вокруг себя, рассказывала о том, как открывшийся мне окружающий мир удивляет меня. А он просто слушал.

Иногда мне казалось, что он думает о чем-то своем. Улыбался, кивал и мерил печальным взглядом горизонт.

Мы не лезли друг другу в душу. Не затрагивали личное в беседах, старались не касаться прошлого, просто общались на отвлеченные темы. И я интуитивно чувствовала, что так ему будет комфортнее. Не знаю, почему. Мы словно были двумя людьми, боявшимися остаться надолго в одиночестве. Ему хотелось встречаться со мной, я с благодарностью принимала новую дружбу.

– Готова?

– Вроде, – подвигала плечами, настраиваясь.

– Необязательно сразу бежать. Это вредно. Легкий пружинящий бег, будто ты никуда не спешишь.

– Вот так? – мне до чертиков нужно было снова увидеть его улыбку.

– Да, – он ускорил шаг.

Мне нравился этот стиль бега. Непринужденный.

– Он называется «трусца».

– Понятно, – смотрела то на него, то на дорогу.

– Тяжело? – пытаясь понять по моему лицу, как я себя чувствую, Дэниел нахмурился.

– Не-а.

– Точно?

– Да.

Мы двинулись по дорожке и притормозили только у начала подъема в гору.

– Пробежали немного, можно и пойти пешком. Как себя чувствуешь?

– Отлично!

Замедлилась, чтобы перевести дыхание. Это оказалось труднее, чем я представляла. Грудь сдавило так, что сразу и не вдохнешь, сердце ухало в груди, как массивный колокол. Надо быть осторожнее с нагрузками: привыкла к длительным прогулкам, теперь на очереди и неторопливая трусца.

– Все нормально? – осторожно спросил Дэниел, глядя, как я пытаюсь отдышаться.

– Ага. Мне… понравилось.

– Дальше пойдем потише, – он погладил меня по спине.

– А бегать?

– Если ты почувствуешь в себе силы, продолжим. Я с ума сойду, если тебе вдруг станет плохо, – он даже слегка побледнел. – Твой лечащий врач разрешил тебе нагрузки?

– Настоятельно рекомендовал, – вытерла пот со лба и почувствовала, как несколько капель катятся вниз по спине. – Постепенно и в меру.

– Тогда нужно соблюдать его рекомендации.

Я перевела взгляд на верхушки деревьев. Они тянулись к свету, погруженные в свое тихое одиночество. Совсем как мы: протягивали друг к другу руки-ветви, но никак не могли соприкоснуться. Единственное, что им, как и нам, доставалось, – немного солнечного света, похожего на жидкую акварель, пробивающуюся с небес тусклыми лучиками.

Мы шли молча. Я чувствовала на себе взгляд Дэниела. Он посматривал на меня, когда я не смотрела на него. Будто хотел что-то сказать или ждал ответа, которого не последует. А меня занимали совсем другие мысли: будь Райан рядом, ответь он на мои письма, мы бы по-прежнему проводили с Дэниелом так много времени вместе? Или наши встречи утратили бы для меня всякий смысл?

Обижена ли я на Райана? Зла? Равнодушна? Мне было стыдно, но я ничего не могла с собой поделать.

Когда Дэниел смотрел на меня, мне хотелось, чтобы он поцеловал меня. И я бы ему ответила. Потому что растеряла бы остатки своей совести.

– Что это? – спросил Дэниел, когда мы, уставшие, сидели в тени под деревом на берегу озера.

– Солнце, дерево, фонарный столб и шпиль с флагом, – указала пальцем на клочок бумаги.

– Почему? Что-то важное? – он с интересом изучал мои каракули, намалеванные черным карандашом на салфетке, которая была вложена в коробку с ланчем.

– Очень, – сглотнула и улыбнулась. Меня захлестнули воспоминания. – Это было первое, что я увидела, открыв глаза после операции.

– Не слишком весело, – его светлые глаза продолжали внимательно изучать рисунок.

– Все уже позади, – произнесла я хрипло.

Если не считать мучивших меня видений. Зато, когда я была рядом с Дэниелом, они меня не терзали. И я только радовалась подобным передышкам.

– Послезавтра я уезжаю в Лондон, – вдруг сказал он.

– Ужасно! – выпалила я.

Даже не могла поверить, что сказала это вслух. И Дэниел, похоже, тоже. Он округлил глаза, и его брови снова встали забавным домиком. А потом выражение его лица стало чересчур серьезным.

– В смысле… – попыталась исправить ситуацию. – Я так привыкла и проставила в своем настенном календаре наши прогулки на каждый день…

Вы когда-нибудь видели переспелый томат? Думаю, в тот момент мои щеки горели еще ярче. Окажись я на перекрестке, их бы приняли за красный сигнал светофора, настолько ярко они пылали.

– Мы заключили крупный контракт, – объявил Дэниел с улыбкой. – Придется пожить в Лондоне не меньше месяца, пока не наладится рабочий процесс.

Мое сердце несколько раз больно кольнуло.

– Вот как…

– Далековато, да. Но это большие перспективы для моей маленькой фирмы.