Сердце умирает медленно

Видимо, до моего прихода она прихорашивалась возле зеркала. Мать сжимала в пальцах тюбик с губной помадой (Что? С каких пор она красится?), – а на лице царило смятение, будто ее застали врасплох за чем-то непристойным.

– Собираешься куда-то?

– Да… у меня дела, – ответила с небрежной улыбкой, призванной скрыть другие эмоции, и снова натянула на себя маску строгой и чрезвычайно озабоченной родительницы. – Как ты, Эмили? Что-то случилось?

– Мам, нет, я… – не успела договорить, как она в секунду преодолела расстояние до меня и приложила ладонь к моему лбу, проверяя, нет ли температуры.

К своему удивлению, я также почувствовала, что от нее пахло непривычно. Чем-то сладким и удушливым.

Новый флакончик, замеченный на полке, быстро развеял мои сомнения: она купила себе новые духи. Ну и ну. Помнится, старая бутылочка простояла здесь несколько лет и ни разу не была использована.

Что же могло подвигнуть маму на подобные перемены?

– Хорошо, что нет температуры, – склонила голову она. И в глаза бросилась ее укладка: волосы уложены в небольшую «розочку» на затылке, но при этом сохранялись объем и гладкость. С ней она определенно смотрелась свежее и ухоженнее. – Ты выглядишь усталой, Эмили. Я предупреждала, что не стоит сразу делать упор на спорт.

– Успокойся, мам, я прислушиваюсь к своему организму. Все в меру, помню.

– Если есть хоть малейшие сомнения по поводу твоего самочувствия, то нужно безотлагательно обратиться к врачу.

– Я была у врача вчера. Я в порядке. Как утверждала доктор Кларк: «Даже лучше, чем предполагалось».

– Замечательно, но мне не нравится твой внешний вид.

«Мне твой – тоже», – хотела сказать, но сдержалась.

– Просто нет настроения.

– Милая, только не скрывай от меня, если что-то болит или беспокоит…

Я открыла рот, чтобы признаться в том, что видела отца, а может, заодно и в том, что меня мучают кошмары, но в последнюю секунду пробормотала:

– Ничего. Я чувствую себя прекрасно.

– Вот и отлично, – она ткнулась своей щекой в мою и причмокнула, делая вид, что целует. – Мне пора.

– Ты куда?

– Э-э-э… – мама замешкалась. – У меня встреча.

– Не с миссис ли Джонс? Вы с ней помирились?

Ее губы искривились в улыбке:

– Нет, детка, – пожала плечами, схватила сумочку и направилась к двери.

– Просто… – я обернулась, чтобы посмотреть ей вслед. – Думала, вдруг есть какие-то новости о Райане.

Мама застыла возле двери и смерила меня взглядом, полным сожаления вперемешку с раздражением.

– Неужели ты еще не забыла об этом парне?

Голова закружилась, словно от сотрясения. Но я не допускала даже таких мыслей, а она говорит об этом так прямо. Те моменты, когда я писала Райану полные грусти письма – не в счет: тогда я была не в себе.

– Не знаю, – призналась я.

Ее лицо засветилось сочувствием.

– Он ведь чуть не убил тебя, родная, – мамины пальцы добела сжали сумочку.

– Он меня спасал, – выдохнула я.

Она выглядела обескураженной.

– А… как Дэниел? Вы общаетесь?

Да уж, перевела тему, ничего не скажешь.

– Ага, – опустив голову, я развернулась и пошла к себе.

– Не успела посмотреть, он подвез тебя? – натужная непосредственность в ее голосе сменилась сожалением.

– Да.

– Мне он нравится…

– Счастливо отдохнуть! – бросила через плечо, толкая дверь в свою комнату.

Вошла, сняла кофту, повесила на спинку стула и приблизилась к окну. На противоположной стороне дороги, немного поодаль, стоял автомобиль мистера Томаса, который живет дальше по нашей улице. Я хорошо знала его машину: каждый день проходила мимо нее, когда шла на прогулку.

Мистер Томас – приятный, подтянутый мужчина лет сорока пяти, вдовец. Из недостатков – только наметившаяся лысина.

Мама спустилась с крыльца и засеменила быстрым шагом в его сторону. Она поприветствовала соседа легким взмахом руки и буквально впорхнула на пассажирское сиденье его старенького седана. Отсюда не было видно, поцеловались ли они. Наверное, нет. По тому, как она нервничала, можно догадаться, что свидание было первым.

Жизнь продолжалась. У всех.

Я бросила мимолетный взгляд в зеркало.

А как насчет меня?

-22-

– Миссис Уилсон, – Дэниел почтительно ответил на рукопожатие.

– Рада, что вы заглянули, Дэниел.

– Я тоже очень рад с вами познакомиться, – вежливо улыбнулся он.

– Вы куда? Надолго? – мама сложила руки в замок.

Он застыл с ключами в руке.

– Ма-а-ам… – с мольбой в голосе произнесла я.

Мне хватило уже того, что она кинулась провожать меня и «случайно» познакомилась с моим спутником.

– Я должна знать, дорогая.

– Поэтому я и тороплюсь съехать, – процедила сквозь зубы.

– Думаю, около шести верну Эмили обратно, – пообещал Дэниел.

– Надеюсь на ваше благо-ра-зу-ми-е, – со знакомой жесткостью в голосе пропела она.

Он обошел машину и открыл мне дверцу.

– Спасибо, – прошептала я.

– Ты не забыла лекарства? – раздался мамин голос.

Я спрятала лицо в ладонях.

– Всего доброго, миссис Уилсон! – махнул Дэниел, сел за руль и завел мотор.

Она стояла на краю дороги, скрестив руки на груди, и тщательно строила из себя невыносимую вежливую миссис. Когда мы отъехали немного, я, наконец, смогла выдохнуть.

– Прости, что пришлось пережить это.