Сердце в заложниках

Даже охвативший меня ужас не мешает мне действовать. Я стремительно подаюсь вперед, ни о чем не думая, все тело словно на автопилоте, мною руководит инстинкт самосохранения, будто жизнь Оуэна – моя собственная. Я изо всех оставшихся сил бью Карла в голову, понимая, что до пистолета не дотянусь или это отнимет слишком много времени.

Следующие несколько секунд складываются для меня в одно‑единственное мгновение, пролетевшее вспышкой.

Пистолет падает из руки Карла куда-то между сиденьем и дверью. Одновременно с этим машина Оуэна слегка толкает нашу. Голова Карла ударяется о стекло, паркетник сносит вправо. Я не успеваю даже закричать, когда машина вылетает с трассы, врезается боком в землю и переворачивается дважды, с отвратительным хрустом ломая под собой мелкие деревья и кустарники. Именно они нас и тормозят.

Мне повезло находиться на задних сиденьях. Ремень безопасности с силой впивается в тело, не давая вдохнуть до тех пор, пока машина наконец не останавливается на боку. Большинство пространства салона заполнено подушками безопасности. Боль оглушает меня, уже зажившая рана от пули саднит так, словно меня снова прострелили. На несколько секунд перед глазами стремительно темнеет.

В себя меня приводит крик знакомого голоса, раздающийся совсем рядом:

– Делайла!

Это не голос Карла.

Чувствую, как чьи-то руки быстро касаются меня в районе талии, ища, как отстегнуть ремень безопасности. От прикосновений я издаю сдавленный стон, боль ослепляет с новой силой.

– Тише, тише…

Щелкает замок ремня безопасности. Сильные руки подхватывают меня, не давая сползти к другой двери перевернутого на бок паркетника, и осторожно вытягивают наружу.

Я открываю глаза и, сфокусировав взгляд, встречаюсь взглядом с Оуэном. Он в ужасе притягивает меня к себе, удерживая на своих коленях, и сидит так со мной, прямо на земле, не в силах отпустить. Его объятия очень осторожны и почти не приносят боли.

Первое, что я осмысливаю из чувств, – это облегчение, граничащее со счастьем. Глупым, ничем не оправданным счастьем от мысли, что все это закончилось, хотя я догадываюсь, что все на самом деле только начинается. Я осторожно прислоняюсь к груди Оуэна, крепко зажмурившись. Как же сильно я по нему скучала…

– Господи, я подумал, что ты… – Он останавливается, так и не закончив фразу. – Я отвезу тебя в больницу.

– Не нужно, – тихо отвечаю я, прислушавшись к себе. – Все в норме. Правда.

– Уверена, что ничего серьезного? – требовательно спрашивает Оуэн и тут же отстраняется от меня, окидывая внимательным взглядом с головы до ног.

Не ожидая ответа, он касается моего живота и замирает от моего резкого вдоха. Хмуро смотрит на меня и без разрешения поднимает кофту, уставившись на бордовый след, оставленный ремнем безопасности.

– Прости, что не смог раньше… – шепчет Оуэн и очень осторожно касается моей кожи на месте повреждения.

Я только и могу, что глубоко вдохнуть от его прикосновения.

– Больно? – тут же напряженно спрашивает он.

Мне на губы лезет шальная, дурная улыбка. От присутствия Оуэна мне становится настолько легче, словно весь этот кошмар по плечу. Лишь бы Паркер был рядом.

Его пальцы натыкаются на шрамы от пуль. Взгляд Оуэна стремительно мрачнеет и леденеет, и я сразу догадываюсь, какие воспоминания и эмоции его охватывают, а также какие мысли за ними следуют. Я ведь сама наказала ему больше не появляться в моей жизни, и вот она я, чувствую себя едва ли не спасенной принцессой, стоит ему оказаться рядом.

Где-то позади нас раздается шорох и треск стекла, раздавливаемого чьими-то шагами. В одно мгновение в глазах Оуэна зажигается настолько лютая ярость, что у меня спирает дыхание.

Он отпускает меня, позволяя сползти на мягкую траву, молниеносно оборачивается и подается вперед и вверх, уходя от удара ноги Карла. Оуэн нападает на него с таким остервенением, словно голыми руками хочет задушить его прямо здесь. Своими атаками Оуэн пытается отогнать Карла подальше от меня.

Что, если он действительно убьет Мерфи?.. Что я буду чувствовать?.. Хотя сам по себе этот вопрос говорит о многом.

Однако Оуэн не начинает расправу над Карлом. Ударив его несколько раз, он лишь отправляет противника в нокаут, сплюнув на землю рядом с ним. Я слышу тяжелое дыхание, вырывающееся из груди Оуэна.

Обернувшись, он словно приходит в себя. Его взгляд становится прежним, былая ярость будто схлынула волной. Оуэн подбегает обратно ко мне и опускается рядом, приподняв меня так, чтобы я могла опереться плечом о его грудь. Он быстро достает телефон другой рукой и выбирает из списка последних вызовов чей-то номер.

– Хартман, нужна помощь. Пусть ребята заберут груз. У меня здесь Карл Мерфи собственной персоной.

Молча слушая ответ, Оуэн смотрит на меня и подмигивает, едва улыбаясь. Простая поддержка, вымученная через силу, но даже этот крохотный жест мне помогает.

– Шоссе девяносто семь, Честерфилд-Мэрисвилл, примерно двенадцатая миля, машина в кювете в десяти ярдах от обочины. Он без сознания. Да. Я понимаю. Делайла… та девушка со мной. Да… да, я понял. Спасибо тебе.