Сердце в заложниках

Твою-то мать.

Быстрее, чем я успеваю всецело осознать масштаб задницы, в которую мы все упираемся, Хартман бросается к двери и выглядывает в коридор. Оттуда доносятся выкрики, раздающие хаотичные команды:

– Оцепить восточный блок!

– Доложите Куперу! Сейчас же!

Какая-то часть меня не хочет до конца понимать, насколько все плохо.

Хартман возвращается в комнату и запирается вместе с нами изнутри. Я быстро подхожу ближе к нему с немым вопросом, надеясь понять, что происходит, но получаю лишь покачивание головой в ответ. Ничего хорошего.

Я поворачиваюсь обратно к Карлу, который выглядит совершенно расслабленно. Он вновь хозяин положения, и то, насколько он спокоен, не оставляет сомнений в том, кто стоит за происходящим.

Тварь.

– Очень полезно иметь хороших, влиятельных друзей, Лайла, – обманчиво мягко произносит Карл, смотря Делайле в глаза. Он говорит так, словно они вдвоем сидят на кухне и он делится простыми жизненными мудростями за бокалом вина после ужина. – Проблемы лучше всего решаются уничтожением причины в корне. – Карл перестает улыбаться и шепчет: – Прикрой ушки.

– На пол! – успеваю крикнуть я.

Я тут же сшибаю Делайлу со стула и прижимаю к холодному бетонному полу, накрыв собой. Чувствую, как она сжимается подо мной и пытается закрыть голову руками, но мои ладони и так прижимаются к ее ушам.

Взрыв, раздавшийся со стороны коридора, оглушает меня. Ударная волна пронизывает все тело, сотрясается в каждой косточке. Я оказываюсь в вакууме, полном беззвучии, и первые несколько секунд вовсе не понимаю, сколько точно времени проходит. Возможно, даже отключаюсь.

Как только удается прийти в себя, я пытаюсь оглядеться в поисках Хартмана. В воздухе огромная туча пыли и штукатурки, в полуразрушенном коридоре мигают лампы аварийного освещения, с потолка свисают части светильников и проводов. Хартман лежит у целой стены, припорошенный бетонной крошкой с потолка, покрытого огромными трещинами.

Кто-то скидывает меня с лежащей Делайлы толчком ноги. Картинка перед глазами плывет и двоится, поэтому мне приходится сосредоточиться, чтобы различить силуэт Карла. Его голова окровавлена, правая сторона лица залита алым, но конечности, судя по всему, целы. Карл присаживается перед Делайлой на корточки, убирает волосы с ее лица за ухо мягким прикосновением, и за это мне хочется разбить его голову об пол. Но я не могу толком пошевелиться, тело отказывается слушаться.

– Вставай, – говорит он Делайле. – Пора домой.

Наручники, сорванные с одного его запястья, болтаются на другом вместе с кусочками кожи. Даже сейчас этому человеку везет… почему же удача не хочет улыбнуться всем остальным?

Карл пытается поднять Делайлу. У него почти получается поставить ее на ноги, но они тут же подкашиваются, и она мешком валится обратно на пол лицом вперед. Карл, матерясь, неловко придерживает Делайлу, встряхивая в попытках пробудить ее от этого оцепенения.

Ярость – прекрасное аварийное топливо. Она наполняет меня, открывает настоящее второе дыхание. Прежде чем Карл поднимает Делайлу снова, ему в висок врезается мой кулак. Урод падает на пол, чудом не теряя сознание полностью, а лишь шипя проклятия сквозь зубы. Но главное, что он отпустил Делайлу.

Карл выпрямляется, смотрит на нее тяжелым, пригвождающим взглядом.

– Видит бог, я меньше всего хотел, чтобы во всем этом пострадала ты, но ты сама лезешь в неприятности!

Как будто этот урод имеет какое-то отношение к богу.

– Можешь кричать этим людям с автоматами, что ты моя любимая племянница, – цедит Карл, не дождавшись ответа от Делайлы. – Тебя не тронут. Если, конечно, услышат.

Меня очень интересует вопрос, кто сейчас берет штурмом региональную базу PJB.

– Пошел… к черту… – хрипло проговаривает Делайла.

Моя умница…

Судя по всему, Карл понимает, что по своей воле она с ним никуда не пойдет, а тащить на себе девчонку, да еще и ввязываться в очередную драку со мной, ему сейчас крайне невыгодно. Сплюнув на пол, Карл Мерфи бросается к выходу, которым теперь служит дверной проем без какого-либо намека на нахождение там двери. И я не собираюсь стрелять в спину, как бы ни был велик соблазн сделать это.

Потому что я легко могу поставить себя на место Делайлы.

Едва поворачиваюсь к ней лицом, мои ладони уже судорожно касаются ее лица и шеи. Делайла дарит мне слабую ободряющую улыбку, и я не представляю, скольких сил это стоит ей сейчас. Лисичка шепчет «все хорошо», будто это мне нужно утешение из-за происходящего, и я не выдерживаю, притягиваю ее ближе к себе и просто прячу в объятиях так крепко, как только это возможно. Не надо было ехать сюда, ну не надо…

Новая череда выстрелов раздается эхом чуть дальше от первых, атака на базу продолжается. Делайла вздрагивает всем телом, заставляя меня снова приобнять ее одной рукой, несмотря на то что я только что разжал объятия. Вдвоем мы добираемся до Хартмана, который только приходит в себя. Гарнитура в его окровавленном ухе разрывается от чьих-то голосов.

Я встряхиваю Хартмана за плечи, заставляя обратить на себя внимание.