Сердце Ведьмы

– Её нужно убить, – воскликнул Тор, когда ведьма проходила мимо. Она не обратила на него внимания, но старая зажившая рана на её голове начала болезненно пульсировать.

– Она оказала нам услугу, – возразил Фрейр, который стоял, опершись на своего золотого кабана Гуллинбурсти.

В это время благодаря одному из эйнхериев Одина погребальная ладья Бальдра занялась пламенем и отплыла далеко в море. Сам Всеотец молча наблюдал за ней, всё ещё находясь по колено в воде.

Сердце Ангербоды ёкнуло, когда к спору присоединился ещё один голос.

– Оставь её в покое, – произнесла Скади, стоящая рядом с пожилым мужчиной, которого ведьма приняла за Ньёрда.

После краткой заминки Ангербода продолжила свой путь, повернувшись ровно настолько, чтобы поймать взгляд ётунши, проходя мимо. Глаза Охотницы расширились, а ведьма слегка наклонила голову, как бы говоря: «Вот теперь мои странствия завершены».

Надеясь, что подруга получила сообщение, женщина быстро отвернулась прежде, чем успела понять, правильно ли её поняли, потому что рядом с ней находились те двое, кому Ангербода не могла доверять. Первой была Гёрд, стоявшая с несчастным видом, а второй – Сигюн, лицо которой отражало смесь страдания и тревоги. Как будто она боялась, что боги отвернутся от неё за то, что натворил её муж.

«И её страх вполне обоснован», – подумала колдунья, обратив внимание, что сыновей асиньи нигде поблизости не видно, и, вновь опустив голову, продолжила идти. Когда она подошла к волчице, берсерки подняли копья и расступились, пропуская женщину и её спутницу.

Рассказывали, что вскоре после этого жена Бальдра, Нанна, умерла от горя, её поместили на ту же ладью, чтобы сгореть вместе с мужем и его любимым конём, а Тор в сердцах толкнул проходящего мимо гнома прямо в костёр. Но к этому моменту ведьма уже оседлала волчицу и скрылась в лесах.

Вернувшись обратно к тележке, Ангербода соскользнула со спины своей спутницы и взяла в руки трость.

– Ты и так достаточно натерпелась сегодня, друг мой. Я сама потяну тележку.

– Куда мы направимся?

– Домой.

Ведьма думала об этом уже несколько дней, с самой встречи с Фрейей. Ей не было нужды путешествовать дальше – она узнала всё, что требовалось. Да и, думалось ей, упражняться в защите от огня лучше в своей пещере, где безопасно и уютно.

Отчасти ей хотелось подождать, чтобы увидеть, последует ли Скади сразу за ней, но, с другой стороны, не терпелось убраться как можно дальше от Асгарда. Кроме того, дела с асами могут задержать подругу – в конце концов, Локи всё ещё на свободе, и Ангербода не сомневалась, что Скади захочет приложить руку к его поимке. И тут ведьма осознала, что независимо от того, виновен он или нет, его покарают боги – она видела это в пророчестве, – и теперь стало понятно почему.

Её желудок скрутило от этой мысли и страха, что она знала, где он первым делом попытается укрыться от асов: в том единственном месте, где он когда-либо чувствовал себя в безопасности, в её пещере на краю миров.

Но она не станет из-за этого избегать собственного дома. И если у него и впрямь хватит наглости искать там убежища, то ему придётся кое-что объяснить своей бывшей жене.

Наконец странствия подошли к концу, и, переправившись через реку, путешественницы выдохнули с облегчением, когда их поглотили густые деревья Железного Леса. Они уже не были зелёными, как в те годы, когда Ангербода жила в своей пещере и растила детей, но это место по-прежнему казалось ей знакомым, родным.

– Выглядит так же, как тогда, когда я его оставила, – сказала волчица. – Такой же серый и мёртвый.

Она остановилась, понюхала воздух и повернула направо. Ведьма нахмурилась, но последовала за ней и вскоре поняла, что они направляются на юг, к остаткам каменного фундамента. Волчица бежала впереди, пробираясь через заросли, пока не вышла на поляну, где тяжело села и склонила свою большую косматую голову, словно в знак почтения.

Ангербода подошла к волчице сзади, стянула капюшон и встала рядом с подругой, тяжело опираясь на трость.

– Они жили здесь, – тихо произнесла она. – Сколько времени утекло с тех пор.

– Так оно и было, – сказала волчица, повернув голову, чтобы посмотреть женщине в глаза. – Ты вспомнила?

– Больше, чем раньше, но мне хотелось бы вспомнить полностью.

Ведьма крепко зажмурилась. Она преодолела чувство вины за судьбы жителей Ярнвида, но это не означало, что ей удалось избавиться от всех своих сожалений. Теперь, стоя здесь, в развалинах, и зная в своём сердце, откуда они здесь взялись и кем она была прежде, у Ангербоды не получалось не думать снова и снова о том, как всё могло бы сложиться… Если бы она не ушла… Или если бы кто-то из Ярнвида ещё жил здесь, когда она вернулась…

– Интересно, каково это, – прошептала она, – когда есть к кому возвращаться.

– У тебя есть к кому, – напомнила ей волчица.