Сердце Ведьмы

– Но это мне следовало понимать, что до добра подобное не доведёт. Я вышла из себя и придумала худший из возможных способов отомстить тебе за сказанное о моих детях. А должна была отступить и всё как следует обдумать…

– Нам обеим не повезло встретиться подобным образом. – Сигюн закрыла глаза. – И в конце концов мы обе лишились детей. Разница в том, что именно из-за меня ты потеряла своих. Я считала, что поступаю правильно, а теперь сожалею.

– Нет, – сказала Ангербода. – Причина не в тебе. В конечном счёте только асы несут ответственность за преступления против наших семей.

Ведьма поняла истинность этих слов, как только произнесла их. Она обвиняла Локи в том, что он предал её и их детей, и он действительно принял несколько бесспорно ужасных решений – но, в конце концов, в случившемся с Ангербодой он был винован не более, чем Сигюн или Гёрд.

Так или иначе она потеряла бы своих детей.

Так или иначе Один получил бы то, чего хотел.

И Локи уже достаточно страдал за это. Как и вся остальная её семья.

Странный звук, что-то среднее между смехом и рыданием, вырвался из горла асиньи, прежде чем она прошептала:

– Отбрось надежду, Сигюн, ибо твои боги в конце концов оставят тебя… Я должна была тебе поверить. Мне следовало отнестись к твоему предупреждению более серьёзно.

– Это было не предупреждение, – печально произнесла Ангербода. – Это была моя месть. У тебя не было причин доверять тому, что я заставила тебя увидеть.

– Но всё же, если бы я смогла предотвратить…

– Это невозможно было предотвратить. Ничего из того, что произошло. Не вини себя.

Сигюн снова уставилась на миску в своих руках. Потом на мёртвую змею на полу. И вдруг она со злостью швырнула чашу об стену пещеры, от чего та разлетелась на миллион осколков.

Локи по-прежнему не приходил в сознание.

– Он даже разговаривать со мной не захотел, – сдавленно вскрикнула асинья. – Не произнёс ни слова с тех пор, как они оставили нас здесь. Знаешь, каково это? Я так его любила. И до сих пор люблю. Я всегда была ему верна. Поддерживала его вплоть до этого самого момента.

– И не получила взамен ничего, кроме горя, – добавила ведьма. – Я могу лишь посочувствовать. Не могу себе представить, через что тебе пришлось пройти. Но в этой пещере тебе больше нечего делать.

– Я останусь рядом до тех пор, пока он будет здесь прикован, – твёрдо произнесла Сигюн.

– Это уже ненадолго.

Сигин уставилась на неё.

– Ты собираешься освободить его?

– Именно, – ответила Ангербода. В глубине души она понимала, что Локи не в том состоянии, чтобы заключать с ней сделки; сначала ей придётся облегчить его страдания, а потом беспокоиться о собственных планах. Но на этот риск она была готова пойти.

– Я уже пыталась, но ничего не вышло. Но если у тебя получится, то не представляю даже, что это будет значить для меня. – Асинья указала на осколки своей чаши, валявшиеся на земле. – Неужели это было моей единственной целью? Что мне теперь делать?

– Не знаю, – ответил ведьма. – Но, может быть, вы двое решите это вместе.

Сигюн потребовалось мгновение, чтобы осознать, к чему та клонит, – и это стало истинным окончанием раздора между ними, – а когда она поняла, то кивнула и протянула Ангербоде руку. После недолгого колебания ведьма тоже протянула свою, и женщины скрепили молчаливый уговор.

– Это последнее, что я должна сделать, – сказала колдунья. – Не думаю, что мы ещё встретимся.

– Так сделай это, – ответила богиня. – И расстанемся друзьями.

Они отпустили друг друга. Сигюн отступила назад, а Ангербода сделала шаг вперёд и опустилась на колени рядом с Локи, поднеся призрачную руку к его лицу. Прохладное прикосновение наконец заставило его пошевелиться. Веки его на мгновение дрогнули, прежде чем открыться, и сердце Ангербоды упало, когда она поняла, что яд ослепил его на один глаз.

Мужчина ошеломлённо уставился на свою бывшую жену.

– Ты всё ещё когда-нибудь сомневаешься, – прошептала она, – было ли правильно с твоей стороны вернуть мне сердце?

До него дошёл смысл её слов, и он прохрипел:

– Никогда.

Ангербода щёлкнула пальцами, и его оковы разорвались. Звук при этом раздался настолько громкий, что даже в тишине пещеры показалось, что эхо от него разнеслось по всем мирам.

Впрочем, так оно и было.

Ведьма знала, что за пределами пещеры теперь разразится хаос. Но в тот самый момент она подхватила Локи на руки, когда он упал, и держала его на коленях, как ребёнка, пока он тяжело дышал и корчился. Его тело не понимало, что делать теперь, когда оно освободилось от неудобной, болезненной позы.

– Что… что ты здесь делаешь? – спросил он между глубокими вдохами.

– Пришла просить тебя передать послание Хель от моего имени в обмен на твою свободу, а потом увидела, в каком ты состоянии… – Её лицо исказилось от горя. – Это ужасно – то, что они сделали с тобой. Хуже, чем я себе представляла.

Как только дыхание Локи выровнялось, он нашёл в себе силы пошутить:

– Как мило с твоей стороны. А мне уж стало казаться, что придётся корчиться от боли целую вечность.

Ангербода пристально посмотрела на него.