Сердце Запада

— Индепенденс — первый крупный город на маршруте, — сказал Квинта. — Много разного путешествующего народа, газеты. К тому же люди с востока считают Индепенденс более крупным городом, чем Канзас-сити — да ты и сам так думал, пока сюда не приехал, — подколол он Фицджеральда.

В самом деле, именно Индепенденс считался началом трех главных западных «троп»: Калифорнийской, Орегонской и Санта-Фе, его так и назвали «Королева Троп». Ну, в 1830х, пожалуй, это было самое удобное место: хорошая переправа через Миссури, а дальше иди на запад. Потом на реке появились пароходы и нашлось еще несколько хороших мест для высадки. Ну а потом появилась пересекающая весь штат дорога Ганнибал — Сент-Джозеф, и очень многие переселенцы пользовались ею, оставив Индепенденс без внимания.

Но в общественном сознании Индепенденс оставался еще одним из знаковых мест Соединенных Штатов.

— На западе — куча народа, которая проезжала через Индепендес, — будто адресуясь потолку сказал Квинта. — Им будет интересно: «А, я там останавливался, а что там новенького?». На востоке — у всех есть родственники и знакомые, которые ехали на запад через Индепенденс. Они тоже заметят заметку.

— Да в чем проблема? — проговорил Дуглас. — Объявим, что это вроде как разминочный этап: посмотреть, как машины себя ведут на большой дистанции. Если у гонщика вызывает затруднение первый, маленький этап, то как его машина выдержит весь путь, там же расстояние вдесятеро больше.

— Так что я пишу, — объявил Квинта в пространство и зачиркал в блокноте: «Индепенденс: митинг, торжественный завтрак с представителями городского совета, через час — старт». Уж за час-то все гонщики подтянутся, самых отстающих уговорим дальше не соревноваться… следующий пункт — Уорренсбург, до него расстояние солидное.

— Железная дорога на этом участке сильно забирает к югу, — сказал Фицджеральд и подтянул к себе карту штата. — Да там и дорог нормальных нет. Давайте спрямим? Вот тут есть какая-то деревня Большие Кедры (Big Sedars), так давайте от нее возьмем на восток, к Одинокому Джеку… странно, почему этот Джек одинок, если там поселок?

— Джек это не человек, — ответил Дуглас. — Это дерево блэкджек, дуб, он там один такой растет, поэтому и одинокий.

— Бывал там?

— Мимо проезжал. Там года четыре назад южане юнионистов из городка выбивали… Говорят, пять часов непрерывных уличных боев, — вспомнил Дуглас и добавил: — Врут, наверное. Я там был после того, как конфедератов отогнали — так действительно, сильно потрепанный перестрелкой городишко. Но вот из-за чего там пять часов патроны тратить — ума не приложу. Кузня, магазин, еще несколько домишек.

— Не вижу я никаких Больших Кедров, — сказал Квинта, изучая железнодорожную карту.

— Вершина Ли (Lee’s Summit), — сказал Дуглас. — Они на железнодорожной станции такую вывеску повесили почему-то. Я хотел было спросить, когда мимо проезжал, какого это Ли там теперь вершина, да знакомых не увидел.

— Генерала Ли, быть может? — предположил Квинта.

— Может быть. Но генерал Ли вроде сюда заезжать не собирался, он же на востоке воевал, — задумчиво произнес Дуглас. — Я вот думаю, а не в честь почтмейстера ли тамошнего, доктора Плезанта Джона Ли назвали? Его джейхокеры повесили на одном из больших кедров примерно тогда, когда и в Одиноком Джеке заварушка была. Но вот мне казалось, его фамилия по другому писалась (Lea)…

— Э, постойте, — запоздало удивился Фицджеральд. — Какие еще кедры? Кедры в Америке не растут!

— Ну, это у тебя не растут, — флегматично ответил Дуглас. — А у наших мормонов и дуб за кедр сойдет, и холм за гору Сион, и округ Джексон — за окрестности Эдема.

— Ладно, — вернул их к маршруту Квинта. — Значит, сворачиваем около больших кедров, держим путь на одинокий кедр и не доезжая Блэкуотера поворачиваем к Уорренсбургу. Только вот до железной дороги и нашего вагона с мастерской будет слишком далеко.

— Пустим вдогонку фургон, запряженный мулами, — решил Фицджеральд. — Будет подбирать поломавшихся и отставших.

— Встреча, митинг, торжественный ужин с видными представителями города, отдых, — подвел итог первого дня пробега довольный собой и всем миром Квинта.

— Вы всерьез думаете, что гонщики за день проедут шестьдесят миль да еще в двух банкетах поучаствуют? — спросил Дуглас. — И как минимум на трех митингах?

Организаторы посмотрели друг на друга, потом посчитали мили на железнодорожной схеме. Проезд мимо Одинокого Джека хоть и сокращал немного маршрут, но это было непринципиально.

— О черт! — пробормотал Квинта. — Роудраннеры, может, и смогут.

— А остальные каракатицы — точно нет, — согласился Фицджеральд. — Значит, у этих мормонских кедров надо организовать лагерь. И дальше рассчитывать по тридцать-сорок миль в день, не больше.

Квинта пошел вдоль схемы железной дороги, отсчитывая мили и намечая места ночевок.

— Тут какой-то Фармерс-сити обозначен жирнее, чем Седалия, — поднял голову он. — Что, действительно он больше?