Сердце зимы

– Значит, ты капитан своего корабля, – со смехом сказала Эгинин, – а я буду капитаном золотых. – Интересно, что бы это значило? Вздохнув, она покачала головой. – Свет свидетель, по-моему, я не превосхожу званием многих здесь, но Сюрот желает, чтобы я находилась поблизости, так что кто-то переедет, а кому-то придется и совсем съехать, если не захотят потесниться. – Внезапно Эгинин нахмурилась, покосившись в сторону Мэта и Джолин, и скривила от отвращения губы. – Надеюсь, госпожа Анан, у вас не везде такое безобразие?

– Уверяю вас, под моей крышей вы больше ничего подобного не увидите, – успокоила ее хозяйка.

На Мэта и на женщину у него на коленях, нахмурив брови, смотрел и со’джин. Эгинин пришлось дернуть его за рукав. Он вздрогнул и последовал за нею в общую залу. Мэт пренебрежительно хмыкнул. Пусть этот парень сколько угодно прикидывается, будто кипит от гнева, как его хозяйка; однако Мэту доводилось слышать о праздниках в Иллиане, которые ничуть не лучше праздников в Эбу Дар, когда люди бегают по улицам полуодетые, если вообще не голые. Ничем не лучше да’ковале или тех танцовщиц-шиа, о которых столько болтают солдаты.

Дверь за необычной парочкой захлопнулась, и Мэт хотел было ссадить Джолин с колен, но она вцепилась в его плечо и, пряча лицо, тихонько заплакала. Энид испустила вздох облегчения и тяжело навалилась на стол, словно у нее размякли кости. Даже госпожа Анан выглядела потрясенной. Она рухнула на табурет, на котором до того сидел Мэт, и опустила голову на руки. Впрочем, всего на четверть минуты, а потом она вновь вскочила на ноги.

– Сосчитай до пятидесяти, Энид, а потом впусти всех с дождя, – быстро сказала госпожа Анан. Никто бы не поверил, что мгновение назад ее била дрожь. Сдернув плащ Джолин с крючка, она взяла длинную лучину из коробки на каминной полке и, нагнувшись, зажгла ее от пламени под вертелами. – Если я тебе понадоблюсь, я в подвале, но если кто будет спрашивать – ты не знаешь, где я. Пока я не разрешу, вниз будем ходить только ты и я. – Энид кивнула, словно не видя ничего необычного в отданном распоряжении. – Давай сюда, – сказала она Мэту, – и не ленись. Если надо, неси ее на руках.

Мэту и в самом деле пришлось нести Джолин. Продолжая почти беззвучно плакать, Джолин не ослабила своих объятий, даже головы не оторвала от его плеча. Хвала Свету, она оказалась не тяжелой, однако нога все равно тупо ныла, пока он шел со своей ношей следом за госпожой Анан к двери в подвал. Ему даже было бы приятно, несмотря на боль в ноге, если бы госпожа Анан так не мешкала.

Словно шончан не было рядом и на сотню миль, она засветила лампу на полке возле тяжелой двери и тщательно задула лучину. Потом закрыла лампу стеклянным колпаком, положила дымящуюся лучину на маленький оловянный поднос. Не спеша извлекла из поясного кошеля длинный ключ, отперла железный замок и, наконец, жестом велела Мэту идти вперед. В проем свободно пролезала бочка, и ступеньки за порогом были широкими, но крутыми и тонули во мраке. Мэт подчинился, но подождал на второй ступеньке, пока госпожа Анан не закрыла дверь и не заперла ее снова, а потом пропустил ее вперед с высоко поднятой лампой. Только споткнуться ему и не хватает.

– Вы это часто делаете? – спросил Мэт, половчее перехватывая Джолин. Плакать она перестала, но по-прежнему крепко прижималась к нему и дрожала. – Ну, Айз Седай прячете?

– Прошел слух, что в городе осталась сестра, – отозвалась госпожа Анан, – и я отыскала ее раньше шончан. Не могла же я отдать им сестру.

Она сердито покосилась на него через плечо, мол, только возрази. Мэту хотелось возразить, но нужные слова не приходили на ум. Он подумал, что должен помочь всякому скрыться от шончан, если сможет; к тому же у него есть должок перед Джолин Маза.

Хозяйка «Странницы» была запасливой, а подвал в гостинице – большим. Ряды бочек с вином и элем разделяли проходы, рядами же тянулись высокие наклонные лари с картошкой и репой, над каменным полом поднимались полки с уложенными на них мешками с сушеными бобами, горохом, перцами, везде стояли деревянные ящики и корзины с одному Свету ведомо чем. Воздух немного пах пылью, но был сухой, как в обычной хорошей кладовой.

Мэт приметил свою одежду, аккуратно сложенную на свободной полке (если только еще кому-то не вздумалось хранить здесь одежду), – но взглянуть поближе возможности у него не было. Госпожа Анан повела его в дальний конец подвала, где он и усадил Джолин на перевернутый бочонок. Ему пришлось разжать ее руки, иначе она его не отпускала. Дрожа, Джолин сжалась в комочек, потом достала из рукава платок и вытерла покрасневшие глаза. Лицо у нее было в пятнах, и теперь она совсем не напоминала Айз Седай, тем более в этом поношенном платье.