– О да! – проорал, видимо, все же влюбленный. – Я не желаю больше слышать об изменнице, и я это брошу ей в лицо! Она узнает, сколь она презренна! Женщины недостойны тех строк, что им посвящены. «Они коварны, жадны, похотливы, их красота под стать красе кобылы – широкий круп, ухоженная грива, но лошади пусть глупы, но не лживы, и чтоб…»
– Сударыня, – доложила камеристка, – тут госпожу Арамона срочно видеть хотят. Сержант, из «фульгатов».
Оборвавшего земной путь мэтра Шабли ветерана Арлетта узнала сразу. То, что именно сейчас вошел именно он, при желании могло сойти за знамение или за шутку Леворукого. Удачную.
– Мишель, – на сей раз графиня щурилась отнюдь не для того, чтобы лучше видеть, – сейчас я велю этому корнету выйти вон. Если он замешкается, ему придется помочь. Понси, если вас хоть раз увидят возле дам Арамона, вы отправитесь в Варасту. Это я вам обещаю, а теперь убирайтесь.
Он убрался, пусть и не столь стремительно, как явился, но довольно шустро и молча. Взгляд, правда, был красноречив.
– Странная вещь, – поделилась своим наблюдением Арлетта. – Почему-то о нашей презренности в основном говорят такие вот молодые люди. Или не молодые, сути это не меняет… Понси увивался за вашей дочерью?
– Да. Сударыня, я все-таки хочу понять, где Селина.
– Есть повод для беспокойства?
– Нет! Селина наверняка просила капитана Уилера передать ее письмо Герарду, это мой старший сын, он должен быть в Южной армии. Мы потеряли друг друга из-за переездов.
– Надо было сказать мне, а еще лучше – Лионелю, когда он выезжал в Гёрле. Мишель, дорога свободна?
– В лучшем виде, сударыня! Письмо передать дозволяете? Госпоже Арамона.
4
–
Показывать или нет?! Нет – графиня подумает Леворукий знает что, а если да? Скорее всего, тоже… Луиза сглотнула и подняла взгляд на госпожу Савиньяк; та безмятежно разглядывала плафон с резвящимися детишками.
– Сударыня, – твердо сказала капитанша, – Селина в самом деле уехала с капитаном Уилером. Она хочет помочь переловить «бесноватых». Не желаете прочесть, что она пишет?